–Молодец. – сказала Саффи. – Теперь кинь мне кинжал.
Малец повиновался. Нарочито медленно он вынул кинжал из ножен, взял его за лезвие и нелепо бросил в её сторону, будто отталкивал что-то от себя. Трусишка старался не провоцировать столь грозную воительницу.
–Не убивай брата, а. Это я ударил тебя. Мы боялись, что ты будешь нас бить. – его голос обрёл некоторую серьёзность. – И меня не бей. Пожалуйста.
Кинжал упал рядом с руками Саффи. Перерезать верёвку не составило сложности. Руки оказались свободны. Стараясь не ослаблять хват, девушка растирала занемевшие руки. С минуту прошло, прежде перестало колоть в пальцах. Она резко подняла ноги, освобождая шею Волси от удушающего захвата, и подтянув их к себе, двумя взмахами перерезала верёвку.
Всё это она проделала столь быстро, что бывший пленник даже встать не успел, и его волосы оказались в левой руке Саффи, а к правому уху приставлен кинжал. Он снова стал пленным.
–А теперь ты мне расскажешь, что тут у вас твориться.
Не успела она произнести эту фразу, как почва под ногами заходила ходуном, а просевшая вершина холма пришла в движение. От неожиданности, девушка выпустила волосы мальца, но тот от страха и не думал удирать – холм поднялся кверху и их троих закидало комьями земли, а над провалом взметнулись два огромных, драконьих крыла.
***
–Может ты расскажешь, куда собственно мы направляемся?
Вопрос Саффи вывел Риза из состояния задумчивости. Мысли были невесёлые. Им приходилось покидать Сагрн в непростое, сложное время. То, что варвары уходят не означало, что угрозы с их стороны больше нет. Вот сейчас они доберутся до Баламаунта, а что дальше? Внутренняя усобица рано или поздно разразиться, и что тогда? Станет ли Эндон войной против сына и его приспешников? И если да, то кто победит в этой заварушке? И даже если победит Эндон, то всё одно варвары ослабнут настолько, что вряд ли смогут быть полезны в войне против Империи. А то что война будет, юный маг не сомневался. Пусть Сагрн и небольшой, по меркам Массала, тем не менее Империя не может оставить без внимания такой прецедент. Так все захотят отделиться и не платить дань Массалу. Север и так всегда был свободолюбив. Здесь, в отличие от юга и востока, рабство не поощрялось. Даже попавшие за долги в кабалу, могли выкупиться, или пробыв в холопах три года освобождались по закону. Правда закон не всегда исполнялся, но это не находило поддержки у населения.