Откуда я все это знаю? От самого Баклана. Он мне позвонил и сообщил, что шило у него, на самом шиле кровь Кисина, а на рукоятке пальчики Ангела. Но он, Баклан, в полицию бежать не собирается, а собирается попросить меня, чтобы я тебе все эти скверные новости передал, а заодно предложение сделал: орудие убийства – в обмен на московский филиал. Вот так, Дима.
Погано, да?
Но ты пока не сильно печалься.
На Пашу Кисина у меня был большой зуб. А на Баклана таких зубов полный рот. Он давно уже в небесах парит и забыл, где на земле в каких местах нагадил. А я помню. И потому шило у него изыму. Каким образом, не твоя забота. На такой случай у меня неприкосновенный запас имеется. Не люблю я, конечно, свой НЗ вытаскивать, но тут расщедрюсь. Потому что сильно хочется Баклану перья пощипать.
Тебе это, конечно, в кругленькую сумму встанет, но не бойся, не разоришься. Бизнес твой мне не нужен, опять же я говорил, что памятливый и твою помощь тоже не забыл. Так что я и тебе, и Баклану долги раздам и буду со всеми в расчете.
А ты сам не дергайся, в случае чего делай вид, будто в раздумьях пребываешь, и жди от меня известий. Все понял? Вот и ладно, Дима…
Аркадий Михайлович Казик открыл один глаз, затем второй, потом сладко потянулся и замурлыкал.
Эти звуки, напоминающие урчание кота, означали пение. Природа, милостивая по части музыкальных талантов к большинству представителей рода Казиков, на Аркадии Михайловиче отдохнула всласть. Как говаривал его дедушка Рувим Моисеевич, профессор Киевской консерватории, Аркаше не медведь на ухо наступил – ему по ушам прошлось целое стадо слонов.
Вместе с тем тяга к вокалу имелась, особенно под хорошее настроение, но, будучи человеком весьма разумным, Аркадий Михайлович удовлетворял ее исключительно наедине. В крайнем случае – в присутствии сестры Софочки, прожившей с братом много лет и притерпевшейся к его музыкальным извращениям.
На сей раз Казик, настроенный крайне благодушно, пребывал в одиночестве, лежа на широкой постели с мягкими шелковистыми простынями и пуховым одеялом, которые только такими и должны были быть в полулюксовом номере элитного корпуса пансионата «Легенда».
В этот пансионат он приехал вместе с Софочкой вчера и тут же впал в умиление. Зеленые ели с оранжевыми осинами, желтыми березами и красными рябинами, аккуратные тропинки, блуждающие меж зарослей не опавших еще кустарников, прозрачный свежий воздух и благостная тишина. Двухкомнатный номер (Софочка поселилась точно в таком же по соседству), обставленный без вычурности, но с надлежащим изыском. Еда, приготовленная первоклассным поваром. Обслуживающий персонал, услужливый и незаметный одновременно. Право же, все это стоило тех денег, которые заплатил Аркадий Михайлович за отдых в «Легенде».