Листал он и немецкие тома, их тоже было немало, и понятно было, о чем они. Немецкий Голубцов подучил в австрийском плену лет двадцать тому назад. Летом 1917 года поручик Голубцов командовал ротой на Юго-Западном фронте, и, получив ранение, остался лежать у проволочного заграждения перед вражескими траншеями. Его подобрали австро-венгерские санитары и отправили в госпиталь для военнопленных. В Тирезиенштадте в ожидании репатриации Голубцов более года усердно учил немецкий, наверстывая гимназический курс, и довольно преуспел…
Именно здесь, в потаенной комнате, находилась минута, чтобы окинуть свою жизнь беспристрастным оком и попытаться что-то понять в ней, перебирая, словно четки, выпавшие ему по жизни города: саратовский Петровск, грузинский Телави, австрийский Тирезиенштадт, наконец, бывший польский Белосток, не говоря уже о Москве…
«Что день грядущий мне готовит?» – вопрошал Голубцов, раскрывая очередной случайный том. Гегель…
Гегеля он мог читать в подлиннике, на немецком, читать читал, но разумел с трудом. Вот Гегель, этот головоломный философ-сухарь, погрязший в трансцендентальных абстракциях, но кто бы мог подумать, что он толковал еще и о любви?!
«Истинная любовь уничтожает дурную бесконечность». Как прикажете понимать? Истинная любовь к одной женщине отменяет дурную бесконечность всех остальных романов, которые неизбежно случаются на жизненном пути любого мужчины… Наверное, так что ли? Ох и мудрен был этот немец! О Гегеле Голубцов знал только то, что его диалектикой был оснащен марксизм-ленинизм, самое верное учение современности. Интересный термин придумал Гегель – «дурная бесконечность есть неабсолютная, неопределенная бесконечность, то есть бесконечность, не включающая в себя понятие своего предела». Это как бы неограниченный процесс однообразных, однотипных изменений, ничем не разрешающихся. Сколько в жизни подобных ситуаций? Но какая же это бесконечность, если у нее есть предел?
А вот еще один мыслитель – русский: Владимир Соловьев. Никогда не слыхал о таком. Но как точно он тут написал: «Церковь есть всемирная организация истиной жизни. Мы можем знать, в чем состоит истинная жизнь, потому что хорошо знаем, что такое есть та ложная жизнь, которою мы живем… Всякое наслаждение, связанное с похотью, отравлено и напоминает о первородном грехе. Всякое наслаждение, свободное от похоти и связанное с любовью к предметной ценности, есть воспоминание рая или предвкушение рая, и оно вырывает из оков греховности… Похоть ненасытима, и ее всегда ждет пресыщение». Это он в точку, надо запомнить! «Похоть не может быть удовлетворена, она есть дурная бесконечность алкания. Есть иное алкание, перед которым тоже открывается бесконечность, например, алкание правды, абсолютной, а не относительной. Но алчущие и жаждущие правды блаженны, потому что они обращены не к дурной бесконечности, а к вечности, к божественной бесконечности. Божественное, насыщающее нашу жизнь, и есть противоположение той скуке и пустоте, которая порождает дурную похоть жизни».