– Он убил моего друга! – закричал вдруг связанный воин. – Он убил Шейма! Пусть сдохнет! Он убил Шейма! Пусть сдохнет!
Виллор поставил на стол флакончик со снадобьем и подошел к арестованному. Присел перед ним на корточки, подцепил двумя пальцами за подбородок и, задрав голову, заглянул в глаза.
– Дан! – воскликнул Линис.
– Я не собираюсь его трогать, – отмахнулся Виллор. – У меня есть вопрос. Как давно ты дружил с Шеймосом?
– Он был моим другом! – выкрикнул воин.
– Расскажи о своем друге, – мягко попросил шейд.
– Он должен сдохнуть! Он убил моего друга! Он должен сдохнуть! Он убил моего друга! Он должен сдохнуть!
Виллор посмотрел на магистра, и глаза Линиса чуть расширились.
– Ты думаешь?
– Вы видели Никса в день убийства… – с намеком ответил Эйдан.
– Поведение схоже, – задумчиво произнес магистр. – Почему подумал?
– Шеймос ни с кем не дружил, – ответил Виллор. – Для него существовал единственный друг – Гурннис. С остальными общался, но удерживал на расстоянии.
– Но знахарь…
– До того, как Шейм спрятался у него, они виделись всего один раз.
– Вот бесы! – вдруг воскликнул Линис, и Армист не выдержал:
– О чем вы говорите? Я хочу знать!
Но ответить ему никто не успел. Никс, наконец, отмер. Он открыл рот, но вместе слов послышалось лишь мычание. Виллор, Линис, Армист и даже связанный воин посмотрели на него.
– Ы-ы, – снова попытался заговорить Рут. Мотнул головой, опять замычал. Затем перевел взгляд на Эйдана, и на лице его отразилось отчаяние: – А-а…
– Я здесь, Рут, – вымучено улыбнулся старший инквизитор, сообразив, что Никс зовет его.
– Вот бесы, – тихо выругался магистр, поднимаясь на ноги. – Бесы!
Ночь скрыла обитель Ордена инквизиторов покровом темноты, только светлячки фонарей слабо мерцали огнями, освещая переходы древнего замка, да на стенах чадили факелы. Настороженную тишину нарушали лишь негромкие голоса стражей, заступивших на ночную смену. Обсудить было что. И странное происшествие с воином Тагги, и отбытие под конвоем младшего инквизитора Никса, и холодную, оттого еще более страшную ярость старшего инквизитора Виллора, и раздражение вечно улыбчивого магистра Линиса. Да что там, казалось, вся обитель прибывает в растерянности, и даже послушники притихли сегодня настолько, что не высовывали носов из своего крыла. А еще этот шепоток: «В Ордене предатель»…