– А что вам за дело до полиции? – ответил еврей с неудовольствием. – Зачем вам беспокоить полицию такими пустяками? Здесь не такая сторона, чтобы чуть что не так, и сейчас звать полицию…
– Это верно называется свобода, – сказал Дыма очень язвительно. – Человеку кинули в лицо огрызок, – это свобода… Ну, когда здесь уже такая свобода, то послушай, Матвей, дай этому висельнику хорошего пинка, может, тогда они нас оставят в покое.
– Ну, пожалуйста, не надо этого делать, – взмолился Берко, к имени которого теперь все приходилось прибавлять слово «мистер». – Мы уже скоро дойдем, уже совсем близко. А это они потому, что… как бы вам сказать… Им неприятно видеть таких очень лохматых, таких шорстких, таких небритых людей, как ваши милости. У меня есть тут поблизости цирюльник… Ну, он вас приведет в порядок за самую дешевую цену. Самый дешевый цирюльник в Нью-Йорке.
– А это, я вам скажу, хорошая свобода – чтоб ее взяли черти, – сказал Дыма, сердито взваливая себе мешок на спину.
А в это время в Дыму опять полетела корка банана. Пришлось терпеть и итти дальше. Впрочем, прошли немного, как мистер Борк остановился.
– Ну, а теперь, пожалуйста, пойдем на эту лестницу…
– Да куда же это мы пойдем, хотел бы я знать? – сказал Дыма.
И действительно, лестница вела с улицы наверх, на ту самую настилку, что была у них над головами.
– Ну, нам надо сесть в вагон.
– Не пойду, – сказал Дыма решительно. – Бог создал человека для того, чтобы он ходил и ездил по земле. Довольно и того, что человек проехал по этому проклятому морю, которое чуть не вытянуло душу. А тут еще лети, как какая-нибудь сорока, по воздуху. Веди нас пешком.
– Ай-ай! – сказал мистер Борк нетерпеливо, – что же мне с вами делать? Идите, пожалуйста!
– Не пойду! – решительно сказал Дыма и, обращаясь к Матвею и Анне, сказал: – И вы тоже не ходите!
Еврей что-то живо заговорил с сыном, который только улыбался, – и потом, повернувшись к Дыме, мистер Борк сказал очень решительно:
– Ну, когда вы такой упрямый человек, что все хотите по-своему… то идите, куда знаете. Я себе пойду в вагон, а вы, как хотите… Джон! Отдай барышне багаж. Каждый человек может итти своей дорогой.
Джон усмехнулся, но не торопился отдавать Анне багаж. Матвей взял Дыму за руку и сказал:
– А! Что там! Пойдем уже.
– Пойдем, пожалуйста, – робко сказала и Анна.