Процесс отваривания таил определенные нюансы.
Сначала нужно было отыскать и помыть нашу единственную кастрюлю. Здесь, кстати, женское население коренным образом отличается от мужского. Поскольку женщины моют посуду сразу после завершения трапезы. А мужчины – перед тем, как к ней приступить.
Далее требовалось торчать на общей кухне и следить, чтоб макароны никто не спер. Или в качестве шутки не вбухал туда пару горстей соли. И то и другое в общежитии могли сделать совершенно запросто.
Саня Берестов обычно брал приготовление обеда на себя. Ему хотелось выглядеть стопроцентным добрым волшебником и лично спасать приятелей от голодной смерти.
Правда, однажды такое желание его всерьез подвело.
Некая девушка поставила свою кастрюлю рядом с нашей. И там тоже что-то кипело. Саня радостно решил, что это курица. Как он потом объяснял, по ассоциации с внешним видом хозяйственной студентки.
У него тут же возник дерзкий, хотя и не слишком хитроумный план. Нужно дождаться, когда девушка отойдет, схватить кусок курицы и перекинуть в наши макароны. Поскольку мучные изделия с мясом гораздо калорийнее, чем без него.
Девушка действительно на минутку вышла. Саня отважно открыл чужую посудину. Выудил вилкой что-то белое и отправил добычу по намеченному маршруту. После чего быстро уволок получившееся варево в нашу комнату.
Он объявил о начале трапезы словами из незабвенного кинофильма «Джентльмены удачи»:
– Кушать подано! Садитесь жрать, пожалуйста.
Мы ринулись к еде, как стая коршунов. Коровин торопливо откинул в сторону крышку. И застыл в полном недоумении.
– Что такое?
В кастрюле плавали белые размокшие куски материи. Вперемешку с полупроваренными макаронами.
Саня Берестов с убитым видом рассказал о проявленном геройстве.
Оказалось, что девушка кипятила на кухне свои интимные тряпочки. Поскольку о «тампаксах» и прокладках с крылышками еще никто в стране даже не слышал.
Обед пришлось выбросить в мусорный бак. Зато, насколько я помню, это был первый и единственный случай, когда кастрюлю вымыли непосредственно после приготовления пищи.
На последнем курсе мы почти одновременно женились – Саня на москвичке, я на местной девушке Лене. И наши пути естественным образом разошлись. Дружба не то чтобы распалась, но перестала быть близкой.
Я переехал к молодой супруге и увеличил официальное население Петербурга. Берестов, едва дождавшись диплома, рванул покорять столицу.