Лазерный гусь - страница 16

Уже давно рассвело. День был пасмурный и ветреный. Тёмно-серые облака плыли по небу. Возможно, скоро пойдёт дождь, но моё тело такую погоду ощущало вполне комфортно. Мне не было холодно. Плотные перья и пух не давали ни малейшего шанса свежему ветру меня заморозить. Я неспешно плыл вдоль берега, иногда отщипывая со дна корешки. К сожалению, другой пищи я не знал. Гусей я заметил издалека. Настолько издалека, что даже сам не поверил своему зрению. Они летели стройным клином. Затем по какой-то команде все начали снижаться. В этот момент я отплыл метров на двадцать от берега, а до середины озера оставалось еще метров тридцать. Я замер, боясь спугнуть их. Это совсем другое чувство, совсем не как во время охоты. Там гуси летят на чучела, которые выставлены от скрадка метрах в тридцати. Сейчас же я видел, как гуси летели точно на меня. Снижаясь, клин перестроился, каждый гусь наметил свою посадочную полосу. Подлетая, гуси загоготали громче. Возможно, они возбуждались, предчувствуя отдых и пищу. Гуси один за другим приземлялись вокруг меня, поднимая брызги. Я не переставал крутить головой, восхищаясь той легкости, с которой они садились на воду. Я будто видел их впервые. Никогда прежде я не созерцал эти пернатые создания так трепетно, как сейчас. Раньше они для меня были лишь объектом охоты, да будущими трофеями, а теперь мне предстоит стать членом этой большой семьи хотя бы до окончания охоты. Иначе, в одиночку выживать слишком сложно и небезопасно.

Я насчитал десятков семь особей. Вчера их было больше. Первым делом, каждый гусь занялся собой, они тщательно укладывали крылья, пёрышко к пёрышку. Затем некоторые тут же делали нырок, либо просто опускали голову под воду и отщипывали корешки и травинки. Некоторые гуси, как и вчера, выходили на берег и рылись на проталинах, срывая зелёные стебельки. При этом многие продолжали гоготать и возбуждённо рывками передвигаться по озеру. Эти же удальцы изредка пытались с кем-то затеять драки. Впрочем, всё ограничивалось только взаимными шипениями и перебранками. До настоящих схваток дело не доходило.

Я наметил одного, как мне показалось, одинокого гуся и поплыл в его направлении. Гусь мирно собирал травку со дна и не обращал на меня внимания. Но стоило мне подплыть поближе, как он вдруг забеспокоился и постарался отплыть к берегу. Для меня это ничего не означало, и я последовал за ним. Гусь прибавил скорости, приближаясь к другим гусям, пасущимся на берегу, и негромко загоготал. В этот миг один гусь из тех, к которым мы направлялись, побежал ко мне, вытянув шею вперёд и издавая громкое угрожающее шипение. Это был гусак. Я это определил, потому что он был значительно крупнее остальных. Гусак бежал ко мне. Его намерения были написаны во всём его облике. Я не стал дожидаться развязки, наверняка, для меня плачевной, и тут же ретировался, опять отплыв на безопасное расстояние. Гусак ещё немного пошипел, в воду лезть не стал, а затем вернулся к своему семейству. Это точно был главный гусь либо один из главных гусей. На его фоне гусыня, за которой я поплыл, а это была именно гусыня, мне показалась очень маленькой. Она затерялась среди других гусей, но мне запомнился взгляд. Пусть она его бросила едва обернувшись, но я успел заметить что-то лукавое и манящее. Взгляд Афродиты. Почему-то вспомнилась именно это имя. Этот взгляд и утянул меня к её серьёзному родственнику. Я почувствовал, что хочу снова встретиться с ней взглядом. Но строгий гусак стоял как на часах, высоко подняв шею и обозревая окрестности. Казалось, ничто не сможет утаится от него. Он весь источал такую силу власти, что позавидует любой король. Граф. Так я его назвал. Попахивало здравым аристократизмом от его натуры. Как слишком заботливый отец, он оберегал своё семейство от нападок со стороны и зачастую одёргивал незадачливую молодёжь, если они удалялись на непозволительное расстояние. Впрочем, Афродита не сильно боялась его. Она отходила дальше всех и возвращалась к семье далеко не по первому зову Графа. Затем я увидел его жену. Графиня была под стать своему мужу. Высокая, степенная, не менее серьёзная гусыня. Казалось, гусак был абсолютным властителем в своём семействе. По крайней мере, Графиня никак себя не проявляла. Да и прояви-ка при таком строгом муже! Вмиг укажет, где чьё место. Рядом с ним она всегда старалась высоко держать голову и даже чуток задирала клюв, подражая ему. Получается, что Афродита их дочь. У неё ещё не было пары, поэтому она держалась своей семьи, как и другие сёстры. Вспоминая её взгляд, легко понять, что дочка была на выданье, и сыщется не мало претендентов на её руку. Всё это я узнал в течение последующих нескольких дней, наблюдая за семейством Графа.