– Да. Но… – ответил Борька, но следователь его снова прервал следующим вопросом.
– Когда вы были на охоте, к вам кто-нибудь подходил? Или вы были одни?
– Никого не было. Ну, конечно, рядом и другие постреливали… – но следователь опять не дал договорить.
"Да что ж такое!" – возмущенно подумал Борька, но виду не подал. Следователь ему уже не просто не нравился, он его уже сильно раздражал. Борьке хотелось ответить колкостью, но благоразумие сдерживало.
– Почему вы возвращались один?
– Потому что мой друг в результате моих опытов исчез. Точнее, я думаю, что он трансформировался в гуся. И…
– Достаточно! – в голосе следователя начинало проскальзывать утреннее раздражение и злость. – Свои догадки оставьте при себе. Догадки не ваш конек. А вам бы лучше рассказать, как все произошло на самом деле. При этом ничего не утаивая и не выдумывая. Выдумывать сказки у вас еще будет время. Сокамерникам они понравятся.
Адвокат улыбнулся. И Боря заметил. Наверное, со стороны это, действительно, выглядело смешной шуткой. Но он же должен защищать, а ведет себя, как посторонний. Впрочем, криминальных фильмов Борька не смотрел, детективной литературой про полицейских и преступников тоже не интересовался. Может, так и должно быть. Может, адвокат не имеет права вмешиваться в допрос.
– Ну, что вы опять начали ломать комедию? Признавайтесь, где Волков Василий Александрович?
– Я не знаю, – честно ответил Борька. Ему уже начинала надоедать эта карусель одних и тех же вопросов. – Почему вы считаете, что я говорю неправду? Почему вы мне не верите? Вы же, наверняка, видели все вещи, которые были со мной! Там есть и лазер, с помощью которого я делал опыт. Там и записная книжка, в ней все написано, как и что я делал!
– Ну-ну, спокойнее, молодой человек, – сказал следователь, поднимая свое грузное тело со стула. Пиджак на этот раз был застегнут на животе. Шансов оторваться у пуговиц не было никаких. Он продолжил: – Отсюда вы прямиком направитесь в следственный изолятор. А там уже не будут с вами церемониться как здесь. Поэтому, рекомендую признаться во всем сразу. Честно признаетесь – уменьшите срок. Суд это оценит.
– В чем признаваться? – это вопрос был адресован адвокату, который молчаливо сидел и иногда согласно кивал в такт речам следователя.
Адвокат продолжал кивать, но тут до него дошло, что вопрос задали ему. Он встрепенулся и, запинаясь, ответил: