– Вот, бывает, пилит меня жена…
– Ох! – воскликнули в унисон на слово «пилит» впечатлительные Дубы. Они реагировали на рассказ Ивана, как на остросюжетный триллер.
– А тещенька моя золотая ей и говорит: «Ты, Машка, оставь мужа в покое. Ты, прямо скажем, уж далеко не красавица и другого такого идиота вряд ли сыщешь. Не подруби на корню свое везение».
– А! – в ужасе воскликнули Дубы.
– Любовь нужно беречь, ухаживать за ней, да подкармливать, – разошелся не на шутку Иван, погрузившись в драматической образ, – поливать, как молоденький дубок.
– Оооо! – растроганы застонали Дубы.
– И тогда он расправит ветки и зазеленеет, полный сил и благодарности! – торжественно закончил Иван. Последовал шквал аплодисментов, восторженные крики «Браво», особенно растроганные Дубы прослезились.
– Иван, отныне ты – наш кумир! – ответственно заявил Дуб, судя по всему, самый главный из этого многочисленного войска, и все деревья почтительно раздвинули ветки, показывая слесарю дорогу.
Словно знаменитость Голливуда по красной дорожке, маршировал Скукин по пушистой листве с гордо поднятой головой. Правда периодически кто-то хватал его ветками за руку или ногу так, что он спотыкался и падал: каждому хотелось прикоснуться к новоиспеченной звезде. Наконец, впереди показалась деревянная избушка на лягушачьих лапках, и оживленная беседа Дубов осталась позади.
4. Битумба и первая встреча с Марусей
Иван переминался с ноги на ногу, разглядывая снизу-вверх странное сооружение. Дом выглядел прочным и был сделан из дерева. Ни окон, ни дверей в нем не наблюдалось, ровно, как и печной трубы. Нет, конечно, Скукин читал в сказках про избушки на курьих ножках. Но, во-первых, он совершенно не чувствовал себя так, словно в сказку попал, а во-вторых, лягушачьи лапки – это отнюдь не куриные ножки и как обращаться с ними, Ивану было неизвестно.
– А ну, избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом!
Молчание.
– Пусти, пожалуйста, мне к Битумбе надо! – жалобно протянул он.
Полный игнор. Несколько раз обогнув избушку, покричав, побросав камни и палки, Иван в отчаянии принялся соображать, что ему известно о лягушках и их лапках.
– Парле Ву Франсе?
– Квааааа! – испуганно закричала Избушка, ее лапки нервно задергались.
– Пустите, силь Ву пле! Же не манж па си жур! – выдал Иван все, что знал по-французски.