Спустя десять минут ее ожидания, терзающего томления он возвратился с таким же улыбчивым лицом, как она его в первый раз увидела подле кресла. Это улыбчивое лицо, может быть, в какой-то степени и действительно подкупало бы, но только не в этот раз и не в этой ситуации. Собственно, сама ситуация прибавляла нечто пугающее к этому лицу, словно образ клоуна, который тут же меняется, в зависимости от ситуации, и более уж не веселит, а пугает детей. Он открыл дверь машины и сразу начал:
– Эй, ну чего ты дергаешься? Все нормально! Мы направляемся в дом твоего отца. Я разговаривал с адвокатом, – добавил он как-то спокойно, чтобы повлиять на девушку, но от недоумения лицо его нахмурилось, порой казалось, он действительно не понимает, что делает, вся ситуация уже походила на какой-то спектакль.
– Послушай, дело в том, – начал он снова историю, – что твой «раздутый отец», – он опять зачем-то посмеялся, – хоть и оставил тебе какое-то наследство, но хитрость в том, что его еще и получить, черт! не так просто! Хотя, бесспорно, ты его единственная дочь, но с документами у тебя полный «писец». – Он удивленно развел руками в стороны, словно «торгушка» на базаре, и продолжил: – А точнее, ни у кого из вас нет нормальных документов. – Уже в экспрессии он начал убеждать в чем-то девушку. Катя смотрела на него и прислушивалась в удивлении, но не понимала, о чем идет речь, и то ли от вежливости, то ли от испуга лишь поддакивала ему, но мужчина продолжал, ничего не замечая.
– Что именно значит «нормальных» в моем-то понимании? – вскричал он в некой озлобленности. – А это значит, что эта сумасшедшая, твоя мать… Хотя какая она тебе мать? – Он сделал паузу, и взгляд его резко устремился в глаза девушки, она тоже посмотрела на него, они обменялись взглядами, но что-то мужчину остановило…
– Ну да черт! Слушай, слушай сюда. – Он начал медленно наклоняться и смотреть ей прямо в глаза. – В доме отца ты все узнаешь, – заявил он. Потом он как-то резко выпрямился, начал мять руки и приговаривать:
– Тебе просто нужно подписать кое-какие документы и все… Все просто! Ну, давай садись… Эй, не смотри на меня так.
Катя посмотрела на него как-то очень странно; хотя у нее был довольно пробивной характер, но она уже как с час пребывала в забвении и безысходности, но при этом нашла силы, чтоб проявить любопытство, потому что она подумала: в этот момент ничего лучше идиотского любопытства случиться не может.