Командир роты, провожая Кузю к генеральскому вертолёту, признался: «Ты мне такое дело сделал!!! Я тоже не остался в долгу!»
В поощрение Кузе вместо интересного дела пришлось заниматься рутинной рассылкой документов с грифом «секретно» и «для служебного пользования». Многие мечтали о службе в штабе, а для Кузи это было как наказание.
Лишь на время крупных учений Кузя возвращался в родную дивизию и радостно ощущал себя частицей впечатляющих шлейфов, высыпавшихся за самолётами.
Как-то под конец службы пожилой генерал пригласил Кузю прогуляться по штабному парку. Полковники, шедшие навстречу, переходили на звучный строевой шаг, отдавая честь, а генерал отделывался лёгким взмахом. Таким же взмахом приветствовал полковников и Кузя.
– Так ты не хочешь остаться? – пожурил генерал по-отечески. – Ведь на твоё место масса желающих!
– Нет, Геннадий Даниилович, я по характеру свободный человек! – ответил Кузя, обращаясь с уважением, но без тени подобострастия.
– Как я тебе завидую! – пожал руку генерал.
После службы в армии Кузя погостил немного дома и подался на работу в строительную бригаду, прокладывавшую трассу через тайгу. Бригада жила в вагончиках, переезжавших с места на место по мере строительства трассы. Это вполне устраивало Кузю, поскольку в родительском доме было уже тесновато.
Целый год трасса уходила всё дальше от родного городка, и Кузя всё реже наведывался к родителям. А потом вся бригада со строительной техникой была переброшена за Урал, где сулилось значительное повышение зарплаты. Там Кузя проработал долго – и в одной деревушке, стоявшей неподалёку от трассы, где бригада прикупала свежее молоко, познакомился с Катей.
Катя помогала соседке доить корову, а сама соседка доить уже затруднялась в ожидании родов. У соседки они и познакомились. Катя оказалась трудолюбивой и спокойной. Её родители погибли в аварии, и она жила с бабкой, характер у которой был прескверным. Катя топила печь, готовила еду, мыла полы, но для бабки всё было плохо. Катя рада была бы куда-нибудь уехать, но не было ни денег, ни вариантов, ни подходящей одежды.
Вечерами Кузя и Катя подолгу сидели на лавочке, а бабка всё сновала и ворчала на них. Кузя уговорил начальника взять Катю помощницей поварихи Нюры, которая, потеснившись, с радостью приняла напарницу.