Девчонки скинули одежду, по каменистому дну вошли в обжигающе холодную воду и стали плескаться. Через несколько минут Алка начала ныть и проситься на берег. Они вышли и растянулись на старых полотенцах.
Солнышко пригревало, спины обсыхали. Щенок, по горло сытый Алкиными тисканьями и не пожелавший участвовать в купании, развалился в тени. Когда девчонки угомонились, он неловко поднялся на крепенькие передние лапы и, пристроив задние под круглый животик, зевнул. Потом встал, робко махнул коротким хвостиком и заковылял к Тане. Она протянула ему руку, щенок лизнул ладонь и неловко завалился. Таня гладила его по головке и пузику.
Инка деловито разматывала удочку.
– Тань, – позвала она, – а помнишь нашу первую рыбалку?
Девчонки рассмеялись: тогда они сделали удочку из длинной кленовой ветки, привязали к ней леску с крючком и долго пытались что-то поймать в заполненном водой карьере. Мальчишкам как-то удавалось извлекать оттуда мелких карасей, которые годились лишь на корм кошкам. Девчонки так ничего и не поймали, но радость, свет и смех этого дня остались с ними навсегда.
С тех пор в деле рыбной ловли Инка, можно сказать, преуспела.
Таня побрела вдоль заросшего травой берега, щенок нерешительно смотрел вслед. Она обернулась, присвистнула и побежала. А он только того и ждал, с готовностью ринувшись в игру. Таня резко остановилась и присела навстречу, он добежал и взгромоздил передние лапы на ее колени, а она, чувствуя эту подвижную теплоту и жизнь под своими руками, ласкала и гладила его. Щенок вывернулся, плюхнулся задними лапами в траву, припал на передние, виляя хвостом и требуя продолжения игры. Таня убегала, щенок догонял. Она раскрывала ему объятия, и он благодарно в них падал. Они были поглощены друг другом, а жизнь – прекрасна.
Павел смотрел на них. Откуда она взялась такая? Сколько в этой девчонке было жизни и нежности. И грусти. Она не была красива в его понимании: слишком худая, неяркие черты лица. Русые волосы, длинные темные ресницы… Желая объяснить себе что-то, он попытался припомнить ее мать, какой та была в детстве, и не смог.
Инка выудила несколько рыбешек, мама быстро их почистила, сварила уху и позвала:
– Паша, девочки, идите есть.
Щенок, получив сосиску, устроился в тени.
Поев, девчонки снова плюхнулись в реку. Вода на мелководье успела нагреться. Алка наладилась было снова заныть, но Инка втихаря показала ей кулак, и та, быстро прикинув, что купаться вместе лучше, чем в одиночестве сидеть на берегу, оставила эти попытки до более подходящего момента. Они навозились в воде досыта и выползли буквально на четвереньках.