– Да, – ответила та просто.
– Валерка – твой брат?
– Племянник, сын брата. Они с женой живут через дом. Мы все переехали сюда прошлой осенью из Хакасии. Это мое первое лето здесь. Я мало кого знаю… – она смутилась.
– Ее зовут Таня! – заявил Валерка, указывая на Таню.
– Не показывай пальцем. А меня – Даша. Ты живешь где-то поблизости?
– Да, в общем, – Таня неопределенно кивнула.
– Но учишься, наверное, не в нашей школе. В каком классе?
– Седьмой закончила. А ты?
– А я – девятый.
– И как тебе здесь?
– Не нравится.
– Почему? – Таня искренне удивилась.
Даша глянула смущенно и помедлила с ответом.
– Грязно здесь, – сказала она нерешительно.
– Как это? – не поняла Таня.
– Ну… Земля. Воздух. Все вокруг…
Таня повела глазами. Вот все так говорят: «Какая грязь!» Дороги, деревья, здания в угольной пыли. Но ничего другого Таня не знала. То, что она видела вокруг себя, казалось нормальным. А разве бывает по-другому? Она с интересом посмотрела на Дашу.
Даша увидела этот интерес в глазах незнакомой девчонки и, будучи застенчивой по природе, почувствовала себя приободренной. Она очень скучала по родному селу, по поросшим лесом горам, суровым и прекрасным. Никто здесь не выражал желания узнать что-то ни о ее прошлой жизни, ни о ее оставленной родине.
– За нашим домом текла река… Прозрачная, холодная вода. Быстрая. Там запросто ловился хариус.
– Хариус? – Таня слышала это слово впервые.
– Рыба такая… Там было… Чисто, красиво. Красота. Мало людей. Понимаешь?
– Ты скучаешь.
– Да.
– Почему же вы уехали?
– Мама хотела. И брат. Они говорили: «Нет перспектив», – Даша грустно улыбнулась. – Папа считает, что мама – выдающийся хозяйственник и ей нужна большая дорога. А здесь шахты, производство. Есть где себя проявить.
– А папа кто?
– Он школьный учитель. Историю преподает. Но может и литературу. И немецкий.
Таня сидела и думала: «Как странно». В семьях ее знакомых все устраивалось вроде бы наоборот…
– Моя мама – тоже преподаватель. В музыкальном училище.
– Правда? На будущий год я хочу поступать туда по классу фортепиано.
– Ты ходишь в музыкальную, но не в нашу. Значит, ездишь в такую даль?
– Да.
– Ну ты даешь!
– Мне нравится…
Музыкальных школ в городе было две. Первая располагалась довольно далеко, в роскошном, специально выстроенном после войны здании с концертным залом, звукоизоляцией в классах и паркетными полами. Она словно олицетворяла светлое будущее закопченного пролетариата. Красивый жест справедливого государства, несущего культуру в массы в награду за самоотверженный труд. Одного не учел проектировщик всего этого великолепия. Да и можно ли учесть все, да и нужно ли? Башенки и балкончики, украшающие центральную улицу вдоль железной дороги, вблизи первых шахт и эвакуированных в войну фабрик, довольно скоро и далеко отодвинулись от настоящей рабочей жизни, которая клубилась поселками вокруг все новых и новых выработок, в бараках и домишках. И вторая музыкальная, которая не шла ни в какое сравнение с первой, была организована на первом этаже простой кирпичной хрущевки. В ней до развода работала Вера, туда же пошла и Танечка.