Луиза готова была танцевать от радости и в порыве благодарности обняла подругу.
– С нетерпением буду ждать конца уроков.
– Это тебе, – сказала Зи, когда девочки уже подходили к зданию с большой вывеской: «Картинная галерея семьи Бланшетт».
Девочка протянула Луизе подвеску с одним лишь черным камнем.
– Я сама сделала, – гордо комментировала она, застегивая застежку на шее подруги, – У тебя ведь скоро день рождения, а я не знаю, когда мы снова уедем…
Голос Зи дрогнул, послышался всхлип. Луиза обняла подругу, незаметно смахивая с глаз навернувшиеся слезы.
– Я ни за что его не сниму, – пообещала Лу, – И никогда тебя не забуду.
После нескольких минут объятий, девочки наконец расцепились, улыбнулись друг другу и зашли в здание.
Такого большого количества картин Луиза еще нигде не видела. Она шла по длинному коридору, рассматривая каждое полотно. Вдруг ее взгляд привлекла картина в самом дальнем углу. На темном полотне была изображена страшная скрюченная старуха. Она смотрела своими черными глазами, казалось, прямо в душу, и тянула вперед пустую ладонь так, будто что-то просила. Внизу название: «Весна».
– Жуть какая, – сказала с отвращением Лу, – Она как будто сбежала из сказки про «Белоснежку». И как «это» может ассоциироваться с весной? О чем вообще думал художник? А где же нашумевшая картина красавицы с красным камнем, которую обсуждал весь город?
– Не знаю, – слегка раздраженно и резко, чем следовало бы, ответила Зи, – Может, родители ее продали.
Всю ночь Луизе снились кошмары: та старуха с картины протягивала к ней свои жуткие костлявые руки, хватала за одежду и истошно смеялась. Девочка, вся в испарине, проснулась рано утром и больше не смогла заснуть.