– И переходят? В исламе переход в другую веру считается капитальным преступлением. Измена исламу карается смертной казнью.
– А как быть человеку, если он не хочет никуда переходить, но просто потерял веру? Разочаровался, например…
– Коран говорит, что Аллах ведет кого хочет, и сбивает с пути кого пожелает; это уже неисповедимые пути Бога, Который лишает человека благодати. В исламе нет насильственного влезания в частную жизнь… Никто не занимается инквизиторским копанием…
– А если человек не ходит в мечеть по какой-то причине, допустим по душевной слабости… И его сразу убивать?
– Нет. Если он живет в маленькой деревне, он, конечно, будет изгоем. В большом городе по-другому, это может пройти незамеченным.
– А у вас есть сведения на этот счет? О секуляризации или наоборот?
– В разных странах по-разному. Это очень динамичные и бурные процессы, разновекторные в разных странах. В атеистической светской Турции (как вы знаете, даже ношение мусульманской мужской одежды, фески например, каралось), где человек, у которого в роду был мулла, не может поступить в военное училище, где офицеры считают нормой в месяц рамадан публично пить в ресторане коньяк, чтобы оскорбить чувства верующих, молодежь, к примеру, толпами идет в мечеть.
– Это сегодня?
– Именно сегодня. Что касается Ирана, то правление мулл, иерократия действует очень негативно, – они любую идею могут испохабить до своей противоположности.
Очень высок уровень исламизации в Малайзии, Индонезии. Очень мощные процессы идут в Пакистане, хотя там скомпрометирована идея исламской политики, скомпрометирована верхушка исламских политических партий, как неспособная и коррумпированная. В Индии 160 миллионов мусульман, они там гонимое меньшинство. Вызывает удивление поведение, мягкость этих мусульман, ведь 160 миллионов – большая сила…
– А в европейских странах, в Америке?
– В Америке – да. Особенно среди черного населения. Я встречался с чернокожими мусульманами из Нью-Орлеана, и они поразили меня своей духовной свободой и большой экзистенциальной глубиной по сравнению со стандартным средним белым. Это живые люди; им присуща широта видения, яркая включенность в мировые вопросы, отсутствие клише и диснейлендовской дрессировки, которая поражает в американцах.
– А на Дальнем Востоке, в Китае, Японии?