Но встреча сорвалась. Жанна, миловидная тридцатилетняя брюнетка, работавшая бухгалтером на фабрике «Псковтекстиль», умудрилась где-то простудиться. За полчаса до назначенной встречи она позвонила ему и сообщила, что вся горит и трясется, но не от сладостного предвкушения предстоящего свидания, а от жуткой температуры и глубокого грудного кашля. Услышав это, Зверев мысленно выругался, вслух сказал, что сожалеет, пожелал больной выздоровления и повесил трубку.
Весь вечер он метался по комнате, пытался читать, много курил и лег спать в половине одиннадцатого, проклиная Жанну и ее простуду, свалившуюся как снег на голову.
Проснулся он ближе к двенадцати, разогрел вчерашний суп, поел и взялся за записную книжку. Однако и здесь его преследовали неудачи. Ни одна из его приятельниц по разным причинам так и не согласилась провести этот вечер вместе с ним.
Зверев чертыхнулся, оделся и вышел из квартиры. Проболтавшись несколько часов по городу, он сел на трамвай, поехал в центр и оказался на площади, у Дома Советов.
Как только заморосил дождик, Зверев спрятался от непогоды в соседней беседке, стоявшей у раскидистого тополя. Со стороны городского парка доносилась музыка. Мягкий баритон звучал весело и бойко, однако сегодня задорная «Песенка фронтового шофера» в исполнении Марка Бернеса вовсе не радовала Зверева.
До начала сеанса оставалось еще почти полчаса, поэтому Павел Васильевич не спешил. Он закурил и принялся с унылым видом разглядывать прохожих, снующих мимо.
Именно в этот момент Зверев и увидел ее.
То, что женщина красива, он понял сразу, еще тогда, когда она, громко цокая каблучками, шла в сторону монумента вдоль кустов акации, успевших пожелтеть. В первые же мгновения, когда еще не мог разглядеть ее лица, Зверев оценил изящную фигурку, облаченную в облегающий сиреневый жакет, узкую юбку и шляпку-таблетку с вуалью и бантом. На плече незнакомки висела бархатная сумочка. Женщина небрежно удерживала обеими руками зонт, раскрытый над головой.
Подойдя к стеле, незнакомка посмотрела на часы, висевшие на башне Дома Советов, и обернулась в сторону трамвайной остановки. Она явно кого-то ждала, но Зверева это только подзадорило.
«Еще одно свидание? Ну что ж, поглядим, что и как», – подумал он.
Теперь Павел Васильевич мог с легкостью разглядеть овал ее лица, нос правильной формы и огромные зеленые глаза. Брови женщины были сдвинуты, хорошенький ротик сжался в тугую узенькую полоску.