Я помню, как мы с мамой шли по мрачному больничному коридору, и сквозь слезы она сказала мне, что у Дэвида афазия. Мне было 15 лет, и я услышал это слово впервые. Его значения я не знал, но понял, что, помимо инсульта, возникла еще какая-то серьезная проблема. Люди вокруг произносили это слово таким тоном, каким обычно произносят «рак четвертой степени».
Как и у многих из вас, у меня сохранились болезненные воспоминания. Я помню, как у мамы случился нервный срыв в магазине. У нее физически не оказалось сил выбрать себе новую кофту. Тогда она целые дни проводила в больнице, и стирать грязные вещи было негде. Помню чувство страха, когда я вдруг осознал, что наша жизнь изменилась и что она уже никогда не вернется в прежнее русло.
Это история моей семьи. Я знаю, что у каждого из вас свой личный опыт, потому что случаи инсульта, как снежинки, не похожи один на другой. Разные участки головного мозга влияют на языковые навыки, различные части тела, поведение, настроение и даже на то, кто мы есть. Мало того, что на вас сваливается груз проблем, так еще из уст врачей постоянно звучат медицинские термины и акронимы. Возникает чувство, словно вы разговариваете на разных языках. Так устроено, что человек боится всего непонятного и незнакомого. Увы, но большинство специалистов просто не могут донести до вас необходимую информацию за десять минут. Именно столько времени полагается на одного пациента. А следующий пациент нуждается в помощи не меньше, чем вы. Но это ничего не меняет. Врач уходит, и вы остается все в той же растерянности.
Поверьте мне: многому можно научиться. Особенно когда дело касается части организма, которая делает вас тем, кем вы являетесь, и которая участвует в каждом вашем движении и принятии каждого вашего решения. Я говорю о головном мозге. Самый главный урок, который усвоили мой больной брат и мама, как выжившие и защитившиеся: ни в коем случае нельзя бездействовать. Необходимо заниматься самообучением, спрашивать, трудиться и воспитывать в себе бойца.
Дэвид изо дня в день боролся за свое здоровье. Было все: отчаяние, разочарование, уныние. Порой смириться с новыми реалиями жизни было просто невозможно. В особо трудные моменты я старался отвлечься и не думать о болезни брата. Я учился в старших классах и пытался вести себя, как обычный беззаботный ребенок, но это давалось мне нелегко. Когда я был в кровати в своей комнате, а мой брат лежал в своей, только в больничных стенах, я знал, что мы с ним мечтаем об одном: чтобы все стало как прежде.