Сиенна : Я иду за сладостями, а ты за снеками и газировкой.
Уильям: Слушаюсь, госпожа, Сиенна.
(Раздражённо хмыкнув, я легонько толкнула его в плечо)
Сиенна: Иди уже, а то скоро стемнеет. Ты же не хочешь наткнуться на какого-нибудь монстра или маньяка?
Уильям: Твоё чувство юмора не перестаёт удивлять…
(Каждый пошёл к нужному ему стеллажу. Я выбирала разнообразные «усилители холестерина», как вдруг услышала какой-то шум)
Сиенна: Уильям!
(Передо мной была такая картина— Уильям лежал на полу среди разбросанных чипсов, а возле него стоял Джон со своей бандой из трёх человек, которая наводила ужас на всех слабых учеников нашей школы.)
Джон: Уильям, ты ещё с плющевым медвежонком спишь? Или уже нашёл себе принца на белом коне?
(Уильям был геем, его многие осуждали за это, но его поддерживали родители, понимая, что он сам выбирает, кем ему быть. Они хотели, чтобы их единственный сын был счастлив.)
Сиенна: Эй, уроды, отстали быстро от него!
(На улице стоял полицейский)
Сиенна: Я сейчас полицейского позову, если не отвалите.
(Джон отошёл на шаг от Уильяма, у которого по губе стекала капля крови)
Джон: Тебя не всегда будет защищать эта девчонка, щенок! Пошли, парни, оставим этих убогих наедине с их жалкими жизнями.
(Как только они ушли, Уильям потихоньку начал вставать, едва ли держа равновесие.)
Сиенна: Ты в порядке? Давай тебе помогу идти. Сейчас подожди тут, я быстро оплачу всё содержимое наших корзин и приду.
(Уильям был против, чтобы я его, как он сказал «тащила на себе», но взять его под руку и помочь, хоть как-нибудь дойти до дома, это было наименьшее, что я могла для него сделать. Я, естественно, делала, как считаю нужным. Когда мы пришли, я усадила Уильяма в мягкое кресло, которое находилось в нашей просторной, но очень уютно обустроенной гостиной.)
Сиенна: Сейчас я принесу аптечку.
(Вернувшись, я заметила, что Уильям очень приуныл, на нём совершенно не было лица.)
Сиенна: Что такое?
Уильям: О чём ты?
Сиенна: Мы с тобой дружим уже 10 лет и ты хочешь сказать, что я не чувствую твоё настроение?
(Он грустно хмыкнул)
Уильям: Ты очень проницательна, Сиенна.
(Он поднял на меня изумрудные глаза, в которых, если приглядеться были видны слезы. Я поднесла вату смоченную в растворе к его подбитой губе.)
Уильям: Ай!
Сиенна: Терпи, мой рыжий львенок.
(На его лице впервые за вечер появилась улыбка)