Бант шлепнулся в воду. Возникло желание умереть вдвоем с его серенити. Я его узнала, нашего тишайшего, нашего Муэрте. Правда, глаза его оказались вовсе не серебряными, а цвета спокойного моря, невероятно светло-зелено-голубыми. А еще я знала, что под многослойными золотыми церемониальными камзолами скрывается мускулистая долговязость капитана Чезаре. Отчего я решила, что он тоже Маламоко? Среди кузенов не обязательны одинаковые фамилии. Прочее фамильное сходство налицо – смуглое, длинноносое лицо с острыми скулами и подбородком. И волосы похожи на шевелюру Карлы, такие же волнистые и черные.
Я опустила взгляд. Дож был обут в расшитые каменьями сапоги. Страшно представить, сколько драгоценностей на это пошло, с эдакими-то лапищами.
– Море послало нам супругу!
Он проорал это так неожиданно, что я вздрогнула.
– Да, мы немедленно обвенчаемся!
До меня стало доходить, что с тишайшим Чезаре мы вовсе не наедине, что вокруг «Бучинторо» целая флотилия гондол, лодок и галер, что музыка не утихает и что публика неистовствует.
– Море любит Аквадорату! – прокричали с алой гондолы. – Русалка прелестна!
– Какие ножки!
– Какие волосы!
Дож кивал и улыбался:
– Консумация будет сладкой!
Забавное слово. Что оно обозначает? Название десерта? А улыбается его серенити странно, просто растягивая пухлые губы, глаза при этом холодны или даже злобны.
– Русалка, взгляни на меня! Сто базантов за улыбку и тысячу за поцелуй!
– А на тебе можно неплохо заработать, – пробормотал дож, приобнимая меня за плечи. – А, рыжая?
Я наступила каблуком ему на ногу и отстранилась.
– Еще и скромница? Или пытаешься набить себе цену?
«Торгаш, ничтожество, стронцо! – думала я изо всех сил. – Чтоб ты облез, полысел и лишился всех зубов! Чтоб Паола Раффаэле затискала тебя до смерти!»
Чезаре не был головоногом, он меня не услышал. Обернулся в сторону, проорал приветливо:
– Ваше высокопреосвященство! Каково?
К нам приближался низенький старик в кардинальской мантии. Я сложилась в поклоне и, схватив монсеньора за руку, поцеловала рубиновый перстень.
– Малышка набожна, – проскрипел кардинал. – Как ее зовут?
Я подняла к небесам полные страдания глаза.
– Девица немая, – похвастался дож. – Каково?!
– Чезаре, сын мой, не зная имени девицы, я не смогу вас обвенчать.
– Так нареките ее сами, минутное дело.