9 февраля (27 января) 1904 года, 18:15. Сеул, Русская Императорская миссия
Российский посланник в Корее, действительный статский советник Александр Иванович Павлов
Отрывок из донесения министру иностранных дел Российской империи Ламздорфу Владимиру Николаевичу
«В течение ночи с 26-го на 27-е января с японских транспортов высадилось около трех тысяч войска различных родов оружия, и около половины этого числа к утру 27-го января успело прибыть в Сеул и разместиться в различных частях города, по преимуществу вблизи казарм корейских войск. Последние (как и все вообще корейские власти) не выказали ни малейшего сопротивления, как, впрочем, и можно было ожидать.
В связи с этим я немедленно распорядился разместить находящихся в Сеуле российских подданных – частью в главном здании Императорской миссии, частью в доме нашей духовной миссии. В то же время я позаботился о том, чтобы вся морская охранная команда при миссии, половина коей до тех пор помещалась в нанятом мной частном доме, сосредоточилась в самой миссии.
Между тем в Чемульпо подготавливалась трагическая развязка инцидента предшествующего дня с лодкой „Кореец“.
В полдень с минутами мы в Сеуле услышали первый выстрел неравного боя. Потом мы узнали, что этот выстрел был сделан с японского крейсера „Асама“ по крейсеру „Варяг“. На что оба наши судна немедленно стали отвечать. Разгоревшаяся канонада была отчетливо слышна в самом Сеуле. Минут двадцать первого до Сеула докатился грохот особо сильного взрыва, минуты три спустя прозвучало несколько взрывов послабее, потом еще одна отчаянная канонада – и наступила тишина. Я посмотрел на часы – половина первого. Мне было совершенно очевидно, что ни „Варяга“, ни „Корейца“ больше нет. Сначала какая-то глупая удача помогла японцам взорвать патронные погреба „Варяга“, потом в неравном бою погиб и „Кореец“. Я оборотился в красный угол к иконам и стал молиться за упокой души русских воинов павших за правое дело, за веру, царя и отечество.
День прошел в мучительной и бессмысленной суете; из Чемульпо не поступало никаких известий, телеграф с телефоном были, по-видимому, повреждены высадившимися японцами. Я не получал никаких известий от находящегося близ места событий вице-консула Поляновского. Не пришел оттуда и вечерний поезд.
Возбуждение среди населения японского квартала в Сеуле под влиянием случившегося в Чемульпо было не менее сильно. Очевидно, все происходящее представлялось им блестящей победой их оружия. Со стороны улиц японского поселка до миссии доносился гул голосов обезумевшей от радости толпы.