Девочка уже не обращала внимания ни на боль в ногтях, ни на кусак, которых становилось всё больше, она стала выгребать землю из-под камня не хуже настоящего крота. В мизинец левой ноги впился очередной кусака, от испуга, да и от боли, Светлана закричала, бросила работу на пару секунд, вылезла из прохода, оторвала тварь от пальца, отшвырнула в сторону, во мрак, и тут же поползла в проход за новой порцией земли. Ей нужно было выгребать землю, ей нужно было во чтобы то ни стало покинуть могилу, увидеть свет до того, как голос исчезнет, оставит её.
Зрячие люди и люди, которые не были погребены, никогда не поймут того ощущения, которое даёт свет. Нет, ей не стало вдруг светло, и она не смогла оглядеться, когда она выгребла под себя и потом вытолкнула назад очередную порцию сырой и рыхлой земли. Но беспроглядная тьма вдруг сменилась глубокой и мутной серостью. Однако уже это заставило её и так часто стучащее сердце забиться ещё быстрее.
– Я вижу свет…, – произнесла она, – кажется…
– И я слышу вас отчётливее, – донёсся до неё всё такой же спокойный и чистый голос.
Эти слова заставили её работать ещё быстрее, загребать и вытаскивать землю, копать, копать, копать изо всех сил, слава Богу, сил у девочки хватало. Хотя теперь ей, кажется, не хватало воздуха. Она молча расширяла проход под камнем, сопела и работала, ничего не говоря. Девочка уже увеличила отверстие под камнем, думала, что уже может протиснуться туда, полезла, уж больно манил её свет, которого становилось всё больше. Там уже было заметно светлее, свободнее, воздух был свежее. Это было глупо, нужно было ещё убрать земли, но она полезла…
Полезла и застряла. Чуть не закричала, когда подумала, что не сможет отползти назад, но, ободрав спину о камень, смогла вернуться и, плача от злости, начала выкапывать из-под камня землю. Пока не убедилась, что сможет пролезть. Надо было убрать ещё немного земли, но девочке всё-таки удалось протиснуться, проползти под камнем и вылезти в пространство, в которое… – о чудо! – проникал свет. Он падал на девочку сверху, и ей пришлось жмуриться, так он был ослепителен и бел.
– Я вижу свет, – произнесла она.
Ей бы надо было поблагодарить голос, но у неё не хватило сообразительности. На тот момент она ни о чём больше не хотела думать, кроме как добраться до выхода на поверхность.