– Твою мать! – выругался Рюмин. – Жулье!
– Почему жулье? – беззаботно улыбнулась Настя. Согласно тесту она набрала максимальное количество баллов. Охотник. Ее глаза мерцали во тьме маняще и пугающе, как у дикой кошки. – Авария случилась по вине вороны!
– Сволочь пернатая!
– Подай на нее в суд.
– Откуда на шоссе острые обломки?
– Подумаешь, колесо пробил.
– Два! Оба протектора разом. Следы как разрезы! – Он хотел сплюнуть, в горле пересохло от волнения.
– Починят!
Настя подбежала к автомобилю, выудила походную сумку.
– Ты – зануда, Рюмин. Тебе жалко шин?! Клевое приключение! Прикинь, что мы будем рассказывать в Москве.
Она подошла к нему вплотную, взлохматила волосы. Ее кожа пахла лимоном, прикосновение рук вызвало сладкий зуд в животе. Пережитый страх трансформировался в похоть. Он поймал губами девичьи пальцы, возникла шальная мысль. Сделать ей предложение прямо здесь! Помимо бойцовского характера, Настя обладала великолепной женской интуицией.
– Я – девочка падшая, но трахаться тут не буду!
– Никто не собирался… – буркнул Павел.
Он взвалил сумку на плечо, убедившись, что паспорта, деньги и кредитные карты на месте. В багажнике остались чемоданы с тряпьем, угнать машину без боковых протекторов – задача непростая. Темный контур «ниссана», застывший на краю обрыва, выглядел жалко и беспомощно, словно хозяин оставил больного пса. Настя права. История будет иметь ошеломительный успех в Москве!
Чаще всего негативные ожидания не сбываются. Людям свойственно бояться вещей, которые не приносят вреда. Настоящая беда выглядит прозаично и скупо, как ветхая одежда в шкафу – выбросить жалко, носить стыдно. Драматический сценарий, разыгрываемый воображением, редко воплощается в жизнь. Рабочие оказались улыбчивыми, словоохотливыми ребятами.
– Там завсегда водилы колеса режут, – кивнул высокий парень. Ему было лет тридцать, он растягивал гласные и постоянно улыбался, не смущаясь черной прорехи на месте бокового клыка.
– Почему?
– Щебенка, колотый кирпич, уголок ржавый по дороге раскидан. Как с весны дорогу грязюкой размыло, ремонт идет…
– Не заметил я щебенки!
– В темноте и черта лысого проглядишь, – поддакнул напарник, приземистый смуглый мальчишка лет восемнадцати. – Говорите, две боковые шины зараз?
– Реально две…
В освещенном помещении мастерской Павел почувствовал себя немного спокойнее. Настя уселась на единственный приличный стул и беззаботно закурила, изучая глянцевые плакаты с девицами на стенах. Щербатый без малейшего стеснения пялился на оголенные ноги москвички.