Вновь я удобно развалился на подушках. На столе стоит большой
горшок с похлебкой, рядом блюдо с различными заедками и все тот же
румяный свежайший хлеб. Еще при входе я увидел стоящую возле
прилавка домбру. Ради интереса спросил у хозяина, чья мол? Тот
только махнул рукой, есть мол один тут, как выпьет, а расплатиться
не может, так инструмент сей в счет долга оставляет. А пройдет с
десяток дней, так вернется и выкупит. Ну и так по кругу и уже
который год. Самое интересное, что на инструменте этом здесь никто
играть не умеет, но ценят – искусство же. А к искусству у
подземного народа отношение особое, теплое. Ибо творчество гномам
отнюдь не чуждо, правда музыкальные таланты в их достоинства не
входят. Это я со всей ответственностью могу сказать, потому как
недавеча как вчера имел удовольствие не один раз просыпаться под
утробные завывания неких песен, доносящихся из общего зала. А когда
выглянул, увидел сидящих за кружкой пива седых бородачей, с
умилением смотрящих на воющих пьяных в дупель певцов. Нет, все
понимаю, традиции у всех свои и они далеко не сахар иногда. Но
такое пение мне бы ни при каких обстоятельствах не зашло. А эти
сидят, слушают, умиляются…
Так вот, попросил эту двуструнную гитару неправильной формы и не
задумывась – руки сами полезли настраивать, подстроил на слух
струны. Как когда-то в общаге в студенческие годы настраивал, так и
сделал. Вот только струны то две всего… А я помнится умел играть
только одну мелодию, точнее ее проигрыш-вступление, но зато на двух
струнах. И подбирал я ее тогда сам, на слух. Так что мне мешает
теперь? Пока парни ели я тыкался-мыкался, но все же вроде через
некоторое время выдал более или менее узнаваемую мелодию. Да
начало, да не до конца, да с неким восточным налетом, но звучит же!
Парни аж есть перестали и на меня уставились. Ха еще бы, я,
конечно, суррогат сотворил, но этот мир такого шедеврального как
«Остальное не важно», возможно и не слышал! Хотя на домбре, да еще
и в моем исполнении, мелодия звучит откровенно неважно. Но мозги
прочистила, помогла от всего отвлечься, успокоится и
сосредоточится.
- Ну что делать то будем, парни, а? – вопрос не праздный, потому
как касается он нас троих и нашего ближайшего будущего
напрямую.
Рас уставился на доски стола положив на них обе свои руки и
молчит. Пуля насупился, не по душе ему это и хочется, и колется. И
я его прекрасно понимаю, мне тоже сильно не по себе… Ну так выбор у
нас есть, его то нам и надо сейчас сделать. И успеть за оставшийся,
наверное, час.