– Приступай! – велит ему подруга.
И они изучают тебя, и диву даются, как можно так безбожно себя не любить и позволить проделать с собой такое немыслимое и безобразное.
– Эк тебя распупырило! – качает головой доктор, с интересом разглядывая твое отекшее лицо.
– Может, лед приложить надо? Смотри, как у нее нос распух. И синяк на лбу, – ведет счет потерям подруга.
– Поздняк метаться, хуаниты, – констатирует Сева, – лед надо было прикладывать вчера.
– Какая-то черная полоса настала в жизни, – объясняешь ты, жалея, что никак нельзя стереть ее ластиком.
– Бэлка, а не надо переть поперек! Дождись белую полосу, вскочи в нее и иди вдоль, – пытается вразумить тебя подруга, а тебе остается только гадать, как можно претворить этот художественный образ в реальную жизнь. Но друзья здесь. И это – главное. Сейчас они образуют вокруг тебя поле позитива, разгонят мрак и общую угрюмость бытия, и жизнь волшебным образом наладится.
Доктор произвел незамысловатый осмотр и, сказав, что сотрясения мозга нет, очевидно, ввиду отсутствия предмета, как такового, ушел смотреть футбол.
Выслушав твою печальную историю, подруга предалась любимому занятию – наставлениям на путь истинный.
– Бэлка, привыкай быть пешеходом. У пешеходов совсем другие правила безопасности, чем у автомобилистов. Короткая дорога не всегда самая правильная. И в прямом, и в переносном смысле. Маршрут надо рассчитывать, исходя из возможных угроз с целью исключения оных. Это, кстати, касается не только пеших передвижений, но и жизни вообще.
– А что не так с моей жизнью? – забеспокоилась ты.
– Да практически всё. Ты посмотри на себя. Ты же девушка-приз! И что ты с собой делаешь? Подумай, какой странный и вредный образ жизни ты ведешь! Сидишь целыми днями дома, похудела, побледнела, выпала из активной жизни. Скоро мхом порастешь. Я по тебе тогда север определять буду. У тебя даже волосы пожухли – не блестят.
Волосы были твоей гордостью: пышные кудри цвета медной проволоки. К таким бы еще зеленые яркие глаза… Но глаза были голубыми, и это обстоятельство тебя сильно огорчало. Это было, на твой вкус, банально. Дома ты скручивала волосы дулькой на макушке и вместо шпилек втыкала в нее крест-накрест два остро заточенных карандаша.
– На активную жизнь денег нет, – пожаловалась ты. – Свобода, как выяснилось, – дорогое удовольствие.