В центре зала тянулся длинный стол, уставленный различными блюдами с манящими запахами. Среди подносов с блинчиками, политыми шоколадом, тарелками с омлетом, эклерами и всевозможными видами сыра сверкали пухлые хрустальные кувшинчики с напитками и хрупкие вазочки с джемом. Стол был накрыт на девять персон. Во главе сидел Витольд Скайсн, скрестив руки на груди, справа от него – сероглазая брюнетка в алом платье. На шее у нее сверкала нитка черного жемчуга. На коленях, свернувшись калачиком, посапывал хорёк. На другом конце стола, что был ближе к выходу, Ави заметила Эрика. Он махнул ей рукой и указал на стул напротив своего. Без особой искренности пожелав всем доброго утра, она заняла свое место. Слева от нее оказалась симпатичная девушка с каштановыми волосами, заплетенными в две толстые косы. Их пушистые кисточки щекотали ее плечи, открытые вырезом изумрудного платья с изящной вышивкой.
– Здравствуй! Ты, верно, Аврора? – спросила она, приветливо улыбнувшись.
– Да, Аврора Соболь.
– Эрик говорил, ты будешь учиться в нашей школе.
– Да, похоже на то, – вздохнула Ави.
– Точно будешь. Нагнать упущенное будет не просто, но мы с Эриком поможем тебе, – подбодрила ее новая знакомая.
Ави, смирившаяся с обстоятельствами и решившая плыть по течению, снова вздохнула. По крайней мере, здесь, в магическом мире, это течение было куда более бурным, что вечно ищущей приключения Авроре, конечно же, нравилось. Хотя отчасти и пугало.
– Оу, спасибо. А ты… – она взглянула на девушку и наткнулась на взгляд уже знакомых зеленых глаз, – сестра Эрика, да?
– Да, верно, Вирджиния Скайсн. Можешь звать меня просто Вирджи.
– Очень приятно. Тогда для тебя я Ави.
В этот момент дверь открылась, и в зал вошли четверо. Впереди шел высокий мужчина в строгом сером костюме. Трость в его руках легко было спутать с ним самим – такой он был худой. Каждый его шаг она сопровождала угнетающим скрежетом о холодный мрамор пола. В какие-то моменты, когда мужчина особенно сильно сжимал челюсть и на его хмуро-ехидном лице начинали ездить желваки, Ави вдруг приходила в голову мысль, что этот противный звук издает он сам, а не его аксессуар.
Чуть сзади цокала шпильками дама с мелко завитыми русыми кудрями. Те уже успели засалиться, обвиснуть и превратить ее голову в один большой грязный одуванчик. Справа от нее семенила ножками сухенькая старушонка. Несмотря на свои сто с лишним лет, она удивительно бодро передвигалась, успевая по пути пронзать взглядом своих смолянисто-черных глаз всех присутствующих.