Проведённое Советами ещё год назад анкетирование населения показало, что в России 86% молодёжи от 12 до 16 лет умеет читать и писать. Это значило, что молодые люди обучались грамоте ещё до революции. В 1921 году Геннадий поступил в Бердичевскую 7-летнюю школу, открытую теперь, при советской власти. Его сразу же приняли в четвёртый класс, так как один год обучения в Погребищенской школе и последующие занятия с Сисецкой дали ему достаточные для этого знания. Обучение и воспитание школьников проводились по-новому. Большое внимание уделялось их политическому образованию, вживлению в них, если можно так выразиться, новой морали. В отношении Гени это дало определённые плоды. Возможно, если бы не сталинский режим, он стал бы в будущем убеждённым коммунистом. Имея неплохую образовательную подготовку, живой ум и бойкость, Геня не испытывал трудностей в учёбе.
Отец его был постоянно занят делами и работой и Геня был предоставлен самому себе и улице. Целыми днями он развлекался с такими же пацанами, как сам: курил с ними тайком, дрался с мальчишками с других, «враждебных» улиц, бегал на городской рынок, где хитростями и уловками пытался добыть у торговцев хоть чего-нибудь из того, что можно было бы съесть: то он с видом потенциального покупателя примется обходить торговые ряды и снимать пробу с огурцов, помидоров, семечек и прочего, пока хозяева не раскусят его хитрость и не станут кричать, чтобы убирался этот «негодный мальчишка». То насобирает на улицах старого тряпья, костей, металлических обломков и, отнеся всё это старому тряпичнику, заработает свои собственные копейки, с которыми уже можно идти на рынок «законно».
Короче, жизнь у Гени могла бы считаться хорошей, если бы не постоянное желание есть и не конкуренты-беспризорники, наводнявшие Бердичев, как и вообще всю страну. В отличие от всех «домашних» детей, таких, как Геня, живущих в семье и дружащих и дерущихся по территориальному и национальному признаку (Геня входил в русскую компанию и дрался чаще всего с украинской), беспризорники были вне правил. Они не признавали никаких условий. Когда их было мало, они не ввязывались в драки с «домашними», но когда их оказывалось большинство – тут уж пощады не жди. Главным для них было не доказать своё физическое превосходство, а отнять у побеждённого всё, что можно продать или использовать самим.