– Плевать! – рявкнула она и перепугала драных котов в переулке. Стиснула зубы и обогнула несколько полуразбитых домов, глядящих на неё своими пустыми глазницами-окнами.
Шрам хотела поскорее попасть домой. Ночь – не лучшее время для прогулок по трущобам. Даже для вооружённой до зубов убийцы.
Каблуки сапог мирно стучали по пыльной брусчатке. Где-то в переулке послышался вскрик женщины и хохот мужчин.
Шрам хмыкнула и остановилась. Ей показалось – кто-то следил за ней.
Она резко повернулась, но на пустой улице, конечно же, никого не увидела.
Шрам списала разыгравшуюся мнительность на усталость и сделала шаг вперёд, но на неё пути возник человек. Низкий мальчишка в черной мантии.
«Из Регула», – сразу догадалась она.
– Ты ещё кто? – бросила убийца и положила руку на рукоятку «когтя».
– Я пришел за долгом, – сухо отозвался он.
– Каким ещё долгом? – прошипела Шрам. Опасение стиснуло горло.
– Камень, – холодно отозвался мальчишка. – Отдай, что украла.
– Нет у меня ничего! – зло рявкнула она. – Предатель затесался в ваши ряды и увел камень!
– Вот как, – безразлично заключил он.
И вдруг!..
Резкая боль пронзила бок Шрам. Она оцепенела от ужаса, и язык отнялся.
Провернув в теле, мальчишка вытащил кинжал. Хлынула кровь.
Шрам схватилась за рану. Кровавое пятно быстро поползло по корсету, как капля чернил по бумаге, вымарывая всё. Она боялась дышать. Как рыба, попавшая на сушу, она хрипло хватала воздух ртом.
– Это послание от Регула.
Сжав рану пальцами, Шрам ринулась на мальчишку. Но ни один из её отчаянных взмахов не достиг его. Он уклонялся быстро и легко, словно порхал, и был спокоен. А вот Шрам кипела от ярости. Движения её стали беспорядочными, точно она металась в агонии.
Вдруг Шрам рухнула на колени. Внезапной волной накатила слабость. Одной рукой она упёрлась в холодную мостовую, второй держалась за рану. С той происходило что-то странное. Она моментально вздулась, пошла волдырями дальше, захватывая весь живот. Гнойники лопнули – брызнула лимфа. Шрам закричала. Глаза застилала красная пелена. Изо рта вытекали слюни.
«Неужели меня отравили, – лихорадочно крутилось в голове. – Меня? убийцу-отравителя?!»
– Если ты не вернёшь камень через десять дней – умрешь, – объявил мальчишка, безразлично взирая на неё своими цветными глазами: одним чёрным, как сама тьма, а вторым льдисто-голубым. На лоб спадали седые пряди волос, хотя лицом он тянул максимум на семнадцать.