«Не могу поверить. Ты все-таки нашелся…» – я вдруг почувствовал нежный и предельно умиротворённый голос незнакомки.
Именно «почувствовал». Потому как девушка данной фразы, фактически не произносила. Её губы, которые я прекрасно различал в темноте, так и оставались неподвижны. Ни один мускул, ни одна клеточка её лица, вовсе не дрогнули.
«Зачем меня искать?.. Я всегда здесь. Ты, только свистни…» – усмехнулся я про себя.
«Свистом тут не поможешь», – вздохнув, беззвучно ответила мне незваная гостья.
Не осталось и малейшего сомнения в том, что я могу общаться и понимать гостью, не открывая рта. С одной стороны, это было весьма удобно. С другой, подобный диалог меня определённо настораживал. Потому как я, фактически лишался права на личную тайну. Любая мысль, пусть и случайная или опрометчивая, могла быть тотчас услышана моей нынешней собеседницей.
Однако в гораздо большей степени меня пугало совершенно иное. Имею в виду ту самую, чересчур внезапно возникшую «незримую тягу». Откуда она взялась и какова её природа. Мои страхи и опасения зиждились нынче на следующем умозаключении. Коль незнакомке подвластна столь сильная телепатия, то и наслать на меня определённую «порчу» или там, приворожить меня к себе – это для нее, как два пальца… Надеюсь, вы меня поняли. То есть, тот самый дурман, вдруг снизошедший на меня, вполне мог иметь как мистический, так и внеземной, привнесённый извне оттенок. Или того хуже, иметь дьявольскую природу.
Страшно, чёрт её побери, и одновременно весьма романтично. Ночь, луна, тёмная комната и таинственная незнакомка, в лёгкой воздушной накидке. А страх, пожалуй, только усиливал то влечение.
– Не бойся и не думай сейчас о чём-то плохом… Поверь, я желаю тебе лишь добра… – дама вдруг заговорила со мной в полный голос. – …Если хочешь, я могу общаться и так. Пусть и примитивным, зато более для вас привычным образом. Я лишь считала, что свои чувства правильней выражать душой, а не губами.
– Какие, на хрен, тут могут быть чувства?.. – вновь усмехнулся я, всё ещё пытаясь отделаться от столь пугающего меня наваждения. – …Девочка, ведь мы видим, друг друга, не более трех минут.
– А ты вспомни меня. Это было очень-очень давно. Я прошу тебя: вспомни…
– Чё вспоминать-то? Какой год или месяц? Времена своей юности или может, своего детства? – я абсолютно не врубался в то, о чем она сейчас просит.