Часам к двенадцати приготовления завершились. У здания стали выстраиваться в очередь те, кому предназначалась еда. Многие из них были одеты в лохмотья и выглядели, мягко говоря, неважно. Судя по всему, эти люди приходили сюда каждое воскресенье.
Наконец в двенадцать тридцать мы запустили первую партию в помещение. Наши клиенты садились за столы, а мы приносили им на подносах еду, напитки и десерт. Качество еды, похоже, было приличное, по крайней мере я, испытывая все возрастающее чувство голода, не отказался бы попробовать то, что раздавал. Но увы, нам было не до этого: люди шли и шли, и их еле успевали обслуживать.
Было ровно два часа, когда я все-таки решил обратиться к одному парню – китайцу или корейцу американского происхождения, с которым уже успел переброситься парой слов:
– Давай мы тоже пообедаем, а то я сильно проголодался!
До сих пор помню тот жесткий и уничижительный взгляд, которым я был удостоен за свои слова.
– Мы сюда пришли не для того, чтобы есть, а для того, чтобы накормить нуждающихся! – услышал я. Мой собеседник вдруг напомнил мне красного комиссара времен великого голода. Эх, если бы он знал, что я тогда нуждался в обеде не меньше тех, кого мы кормили!
Что поделаешь, благотворительность – так благотворительность. И я, несмотря на все растущий голод и усталость, продолжил свои героические усилия по разносу пищи.
– Эй, сюда! Давай мне еще одну порцию бифштекса, да побольше картошки! – крикнул мне один бездомный в рваном свитере, вытирая свои сопли.
Не успел я принести спецзаказ, как тут же услышал другой возглас, обращенный ко мне:
– Кофе! Быстро! – какой-то бородатый старик в грязной кепке требовал добавки, еще не допив свой кофе в бумажном стакане.
Я сам ужасно хотел кофе, но, подавив свои чувства, побежал исполнять желание клиента.
Было три часа, когда я не вытерпел: взяв в руки поднос, я решительно подошел к раздаче и попросил еду для себя.
– А у нас ничего не осталось, – раздалось в ответ.
Клиенты разошлись, и мы стали убирать помещение, выносить мусор и отправлять обратно привезенные столы, стулья и другие вещи. К пяти часам вечера работа была завершена. Посмотрев на коллег-волонтеров, я заметил, что они были довольны, шутили, смеялись. По традиции, они собирались идти в ресторан и пригласили меня присоединиться. Я усомнился, что это мне будет по карману, но на всякий случай спросил, что за ресторан. Услышав название, я понял, что речь идет о дорогом нью-йоркском ресторане, где ужин обошелся бы мне минимум в сто долларов.