Близилась последняя неделя в клинике. Домой меня не тянуло. Я еще раз проанализировал эти 6 недель.
Что было самым важным?
Возможно, именно в три первые недели после моего прибытия в клинику во мне произошло что-то, что на меня сильно повлияло: мне открылось с большой ясностью, что в будущем я хочу, должен работать с людьми. Я понял: бо́льшая часть людей, страдающих от алкогольной зависимости, для меня были (и есть) не алкоголики, пьяницы, забулдыги и зависимые люди, а люди, которые имеют/имели проблему с алкоголем. Я понял, что они прежде всего люди. Люди с проблемами, но люди!
Люди, которые потерпели неудачу не навсегда, а только на время. Люди, которые не могли справиться со своими проблемами в одиночку, но только с помощью других. Незадолго до моего отъезда приехал журналист, чтобы задать вопросы пациентам. Я стоял с группой, у которой были особо доверительные отношения со мной, я был рядом, когда беседа началась. Тогда этот человек со стороны спросил меня, как я, такой молодой, «очутился» среди них. Я только плечами пожал. Я стоял рядом с ними не для того, чтобы им понравиться. Но тогда я также понял, что в каждом человеке есть предпосылки для того, чтобы скатиться в пропасть.
Как я начал понимать страдающих людей
Практика у Боденского озера была частью моего обучения теологии. После своего первого экзамена, будучи молодым теологом, я долго работал в ночной службе телефонной помощи Гамбурга с 8 часов вечера до 8 часов утра. Для этого у меня не было специального образования, лишь открытое сердце.