Кап-кап – кап-кап, пятая капельница за день. Я все время боялся забыть, что во мне иголка и согнуть руку, воображал, что иголка может порвать вену и кровь хлынет в разные стороны.
Лежал и вспоминал, как пахнет Света. Удивительно всё-таки, как я реагирую на запахи, и, даже если запах человека смешивается с духами или мылом, я всё равно сначала чувствую запах человека. Когда Света прилетала ко мне пару недель назад, я ещё ничего не знал о том, что она на территории части, но когда увидел её в больнице, совсем не удивился, потому что примерно за час до этого учуял её запах от кого-то из персонала.
– Медведев, тебе опять письмо.
– Ааа, хорошо, благодарю, Михал Саныч.
Свободной рукой я подтянул подушку чуть выше по железным прутьям кровати, сел и открыл письмо. Мы со Светой писали друг другу каждый день, если письма не было день или два, мне становилось тревожно. Не мог спать, очень плохо ел, иногда тошнило. А когда письмо приходило, брал его в руки, и ощущение было, что сейчас задохнусь от счастья. После того как мы расстались на следующий день после знакомства, она уехала к родителям, через неделю не вернулась, через две тоже, прошло три недели, и я больше не мог ждать, спросил у Жанки ее адрес и поехал к ней. Познакомился с родителями, побазарил с ее парнем и вместе со Светой вернулся в Свердловск. Следующей осенью я бросил работу шофёра и пошёл в армию, сам пошёл, хотя ещё пару лет назад жутко боялся, что придётся идти. Отправили меня в Хабаровск, и разлука со Светой была страданием. Не прошло и месяца, в армии я лёг в больницу с двусторонней пневмонией, ощущение было, что умру, а умирать очень страшно, умирать не хотел. Пять дней лежал под капельницами, размышлял о том, что умираю как трус, а мог бы умирать на войне, Саша был в Чечне, он всегда казался мне сильнее меня, вот и сейчас он воюет, защищает Родину, а я тут умираю на больничной койке то ли от болезни, то ли от разлуки со Светой и матушкой.
«Алёша, привет. Только сегодня пришло письмо, в котором ты пишешь, что заболел. Я очень бы хотела прилететь к тебе, но пока не могу, деньги на билеты в прошлый раз мне давали родители, снова просить спустя несколько недель мне как-то не совсем удобно. Мне бы очень хотелось оказаться сейчас рядом и держать твою руку и днём и ночью, пока ты не поправишься. Сегодня в общаге плохо работают батареи, а на улице резко похолодало и в комнате стало очень холодно, нос и пальцы холодные. Пишу тебе и вспоминаю, как осенью мы стояли на остановке и ты грел мой нос губами, а я смотрела в твои полуприкрытые глаза и очень хотела целовать твои веки и длинные ресницы. Помню, как засовывала руки к тебе под одежду и пальцами водила по твоему драконьему позвоночнику, пересчитывала про себя позвонки – один, два, три, четыре… интересно сколько дней осталось до нашей встречи. Завтра куплю календарь и начну вычёркивать дни до конца твоей службы. Алёша, я очень, очень тебя люблю. Пойду спать, чтобы завтра утром снова получить от тебя письмо. Вместе навсегда. Целую. Твоя Света».