- Я тебя отвлек от работы?
- А? Да, нет. Я бы все равно уже скоро свернулась. Спать пора… Я стараюсь спать не меньше восьми часов. Это полезно для организма… - тараторила женщина, гремя посудой. А он просто на нее смотрел. Смотрел и удивлялся ее изменчивости. Каждый раз Стелла представала пред ним в каком-то новом образе. И вот сейчас – опять. Без привычного макияжа, с заправленными за уши прямыми льняными волосами и в строгих очках… она была такой красивой!
Всю свою жизнь Артур ориентировался на слова. Его мало интересовало, как человек выглядит, во что он одет – все это для него не имело абсолютно никакого значения. А вот слова, фразы, интонации – были ему понятны. А со Стеллой он вдруг понял, что слова совершенно не обязательны. Что о ней ему гораздо больше расскажут совсем другие вещи. То безумное пальто… Туфли на высоких шпильках, опоясывающие тонкие щиколотки ремешками. Ее аромат. Дорогой, эксклюзивный… И в то же время какой-то домашний.
- Я тут ватрушки испекла. Будешь? Вкусные… с творогом и изюмом.
Вот… Она пахла ватрушками! От нее исходило… тепло, к которому ему каждый раз хотелось возвращаться.
- Разве что только на завтрак. Если не выгонишь.
Стелла медленно обернулась и покачала головой.
- Не выгоню, Артур. Ты же знаешь.
- Нет. Не знаю... На твоем месте, я бы указал мне на дверь.
- Да? Почему?
- Да потому, что вел себя как последняя задница. Извини.
- Заметано…
- Я скучал.
- Я тоже… Поразительно, как быстро я привыкла к тому, что ты рядом.
- Да.
- Я…
- Стелла… Брось эти чертовы чашки. Иди ко мне.
Она влетела в его объятья, как тогда. В Париже. Коснулась губами его твердых губ, лизнула. Коротко тронула губами скулу, потянула вверх толстый свитер.
- Пойдем в спальню? Там… там удобнее? – шептала между поцелуями, вспомнив его слова, которые однажды чуть все не испортили.
- Боюсь, не дойдем… - выдохнул полушепотом Артур, стаскивая с нее домашние брюки. Провел шершавыми подушечками пальцев по бедрам, поднялся к груди, чуть прижимая возбужденные пики сосков. Стелла окончательно растаяла от его грубоватой ласки, ноги подкосились, и для того, чтобы устоять, женщина откинулась на широкий разделочный стол, чем Артур тут же воспользовался, усадив ее на край.