– Папа!– очередная молния осветила силуэт девушки, застывшей в дверях.
– Ариолла?– Отрей озадаченно посмотрел на дочь.
Сейчас она совсем не походила на благородную леди древнего рода. Мокрые волосы растрепались и липли к лицу, в районе левого виска засохла кровь, окрашивая серебряную прядь в бурый цвет. Некогда белое свадебное платье больше напоминало лохмотья, заляпанные грязью, и обволакивало девушку, очерчивая все изгибы её тела. Капли стекали по волосам и одежде, собираясь в лужицу. Ариолла, не сводя глаз с отца, вошла внутрь.
– Что ты надел?
Яркая вспышка света прервала их диалог, они оглянулись. Лорда Драконьего замка и его сына охватило пламя, осветив чертог. Мужчины горели и корчились от боли. Гости повыскакивали из-за столов, в панике толкаясь и выбегая на улицу в ненастье, чтобы спастись от этого ужаса.
Лорд Диких земель не мог отвести взгляд от двух горящих мужчин. Вскрик дочери отвлёк его от этой жуткой сцены.
– Ариолла?– он обернулся к дочери. На его глазах она вспыхнула огнём так быстро, что отец не сразу понял, что произошло.– Ариолла!
Он хотел кинуться к дочери, но кто-то схватил его за рукав.
– Лорд Отрей,– окликнула его старуха. Она пыталась сдвинуть мужчину с места к выходу.– Надо уходить.
– Но моя дочь,– застыв на месте, словно ноги приклеились к полу, Отрей не сводил глаз с объятой пламенем девушки.– Что произошло? Почему?
– Твоё проклятие,– старуха с силой тряхнула его за рукав.– Это твоя вина.
– Это сделал я?– всё еще не понимая, как такое могло произойти, лорд смотрел на горящую дочь.– Но моя Ариолла…Я ведь не проклинал её.
– Ты ошибся: юный лорд Тильд не последний из рода Драконов. Утром твоя дочь обменялась с ним венками, и теперь она леди Драконьего замка. А значит, твоё проклятье пало и на неё тоже.
– Этого не должно было произойти,– лорд в отчаянии обхватил голову руками.– Я не знал, что всё так обернётся. Что же я наделал?
– Ты уже ничем ей не поможешь. Пойдём,– старуха вцепилась в его руку и потащила Отрея к выходу.
Мужчина больше не сопротивлялся, на ходу наблюдая, как меняется тело его дочери, объятое пламенем. Кожа темнела и покрывалась чешуёй, руки утончались, ногти удлинялись и заострялись, превращаясь в когти. Когда за спиной расправились и распахнулись кожистые перепончатые крылья, огонь начал стихать. И теперь сквозь него можно было различить вытянутую чешуйчатую голову на толстой длинной шее. Узкие янтарные глаза с тонким, как у кошки, зрачком смотрели на отца осуждающим взглядом. Дракон открыл пасть, обнажив острые зубы, и завопил.