Карма. По этому счету мне тоже придется заплатить.
– А скажите-ка ему, уважаемая Татья-а-ана, что нам невыгодно закупать по их стоимости, – ни с того ни с сего включился в процесс Николай Евгеньевич, когда речь зашла об оплате, – Если не подвинутся, мы откажемся от сделки.
И взгляд сделал как у не самой добросовестной учительницы, которая вызвала троечника к доске с написанными на ней условиями задачки. Несложной для хотя бы хорошиста, но запредельно заумной для двоечника. Наблюдать за тем, как ее решает троечник – все равно что смотреть, как бесшабашный повеса подносит к виску револьвер с пулей в раскрученном барабане и нажимает на спуск. Может, выживет, а может и нет – и учительнице любопытно это проверить. Такой вот способ пощекотать себе и окружающим нервы, раз другие недоступны.
Этот Николай Евгеньевич поиграть со мной в кошки-мышки решил. Переводить таких – еще противнее. Когда человек знает, как выразить свою мысль на чужом языке, а ты выражаешь ее иначе, это его бесит. А тебя бесит его реакция. Взаимность – это прекрасно, но не тогда, когда неприязнь мешает делать дело.
– Хавьер, простите, но мы не готовы к сделке, если вы не хотите обсуждать цену, – передала я испанцу.
Родионов довольно ухмыльнулся, Николай Евгеньевич побагровел. Я смягчила его посыл; при чрезмерно щепетильных заказчиках для переводчика не то что ошибки, даже подобное равносильно приговору. Меня учили, что вмешиваться в ход переговоров нельзя ни в коем случае, всегда нужно работать с тем, что есть.
Но ведь Родионову, я знаю, хочется купить это оборудование, и в его мотивы я верю. Нельзя, чтобы все сорвалось из-за бестактной категоричности Николая Евгеньевича. Допустив, что это лишь желание задеть меня в отместку за увольнение той женщины и в противном случае этот дядька сам бы обратился к испанцам в более деликатной форме, я решила, что имею право на такое самовольство. Вкупе с реакцией Родионова эта мысль прибавила мне уверенности в себе.
Хавьер, переглянувшись со своим товарищем, сразу выразил готовность рассмотреть систему скидок, и тогда к беседе подключился сам Родионов.
В итоге они сошлись на том, что «Родио Тек» закупит больше единиц, чем планировалось, и в обмен на это «Текноиберика» предоставит россиянам существенную скидку. До самого конца переговоров Николай Евгеньевич пытался испепелить меня взглядом, хоть я ничего особенного и не сделала – ни ему лично, ни компании «Родио Тек», за которую он так неистово радеет, видимо, что готов тратить свои нервы на незнакомую девчонку. Ну и пусть. Скоро домой, скоро я перестану от них от всех зависеть.