Зрители взорвались восторженными криками, труанцы радовались победе своего принца. Большинство также восхищались мастерством и находчивостью Ула. Правда, кто-то крикнул: “Только выпендриваться и может!”, – но его быстро заставили замолчать. Даже цивильным зрителям было понятно, что если бы не упавшая стрела, победа досталась бы Улу. Азор первым пожал руку эрельскому принцу и сказал ему с уважением:
–– Как всегда, оригинальный способ взойти на гору!
Тут их окружили другие воины, и Торо сказал, похлопав Ула по плечу:
–– Признайтесь, Ваше Высочество, Вы специально уронили последнюю стрелу, чтобы проиграть соревнование, но выиграть сердца прекрасных зрительниц!
–– Торо, ты видишь меня насквозь! Иногда это меня даже нервирует, – отшутился Ул.
–– Это у меня профессиональное. Ничего личного, Ваше Высочество, – с улыбкой заверил его Торо. Окружающие воины рассмеялись. Особенно эрельцы, которые отлично знали, что Торо не только личный телохранитель Ула, но также его молочный брат и лучший друг.
Когда Торо помогал Улу переодеться к ужину и последующему балу, Ул сказал:
–– Надо будет потренироваться дома стрелять новым способом. Если бы не последняя стрела, сделал бы я Азора.
–– Зато теперь все труанские девушки – твои, – саркастически заметил Торо.
–– Этого мне только и не хватало, – проворчал принц. – Может, обойдётся…
–– И не мечтай. Если я хоть что-то понимаю в девушках, твоё высочество сильно вляпалось.
Ул глубоко вздохнул.
–– Но с политической точки зрения, это не так плохо – получить симпатии половины населения вражеской страны, – постарался утешить его Торо, а потом добавил сочувственно, – Но сегодня тебе придется много танцевать.
Бал подтвердил, что Торо хорошо понимал девушек. Большинство женских глаз были обращены в этот вечер на молодого эрельского принца. Ничто так не покоряет женское сердце, как полубог, допустивший человеческую ошибку.
В самом начале бала к Азору подошла его троюродная кузина Азалия. Она была на 2 года старше его, обладала яркой внешностью и пышными формами. Основным её занятием в жизни было кружить головы придворным юношам и офицерам. Она считала себя неотразимой, хотя на вкус Азора она использовала слишком много драгоценностей, пудры, румян и духов. Он считал её легкомысленной и пустой, и сводил общение с ней к минимуму, необходимому для поддержания родственных и дворцовых приличий.