– Да как же вы мне все надоели!!! Платье помяли, пальцы обслюнявили!
И я начала демонстративно отряхивать платье, на котором не было ни одной мятой складочки. Мне стыдно было поднять глаза на молодых людей. Они молчали, и эта зловещая тишина постепенно заполняла всю комнату. Взглянув мельком, я заметила на их лицах глубокое разочарование. Ещё бы! Их так жестоко обманули: вместо бриллианта чистой воды подсунули дешёвую подделку. Наконец мои бывшие воздыхатели очнулись от оцепенения. Один из них покрутил пальцем у виска, другой разочарованно присвистнул, третий махнул на меня рукой. Молодые люди молча разошлись по своим столам-«скворечникам», не подозревая о том, что женская солидарность – страшная сила, которая способна на многое. В этот момент ещё одна «страшная сила» обняла меня сзади за плечи.
– Молодец, девочка. Как же ты их «умыла».
Жанна была по-настоящему счастлива. На её лице сияла улыбка, напоминающая маску довольного вампира.
– Ты хорошо усвоила мои уроки, девочка. Я же говорила, что все мужчины – козлы. Теперь ты сама в этом убедилась. – Жанна просто светилась от удовольствия и продолжала меня нахваливать. А я, глядя на её счастливое и такое выразительное лицо, чувствовала себя феей из сказки, мимоходом подарившей немного счастья уродливой, но такой доброй колдунье. Увы, она никогда не превратится в прекрасную принцессу, так пусть хотя бы порадуется счастливому мгновению.
* * *
Главное в каждом городе – это, конечно же, люди. И москвичи – не исключение. Они такие же разные и непредсказуемые, как и сама Москва – прекрасная и удивительная.
Детские воспоминания – самые сильные, они остаются с нами на всю жизнь. Их яркость и выразительная точность просто поражает воображение. Сколько помню себя в детстве, рядом со мной всегда он – мой ОТЕЦ! Папа рассказывает мне сказку, и это самая интересная сказка на свете, потому что придумана им самим. Папа даёт мне принять лекарство, и оно перестаёт быть горьким и противным, потому что он поколдовал над ним и произнёс волшебное слово. Папа заплетает мне косички, когда мама в отъезде. Ему не даются только бантики, их сложно вплести в мои слишком тонкие волосы, поэтому он прибегает к помощи соседки-старшеклассницы Нельки, которая и завершает сие действие.
Я родилась, когда папе было уже за сорок, и его любовь ко мне являлась обострённым чувством последней привязанности, которую испытывают, вероятно, к внукам.