Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II - страница 10
До официального запрета КПСС оставалось ещё 16 месяцев.[39] И, конечно, в своей агонии партия не заметила, что лишилась материальной поддержки одного из десятков миллионов своих членов.
Не заметила она и того, что её покинул человек, сыгравший важную роль в сохранении страны, которой она правила последние 40 лет.
А вот он заметил, что попытки Горбачёва реформировать эту партию, по сути, есть ничто иное, как близорукое донкихотство, что путь, по которому партия вела страну в будущее – это «путь в никуда».
11.21. Ю. В. Васильев, «Дон Кихот и Санчо Панса» х.,м., ГТГ инв. № ЖС-6956, 1955 г.[40]
Складывалась ситуация, о которой прозорливо писал философ Эрих Соловьёв ещё в 1968 году, анализируя с марксистских позиций ответственность человека за свои убеждения:
«От экзистенциального обвинения почти всегда (а особенно в тех сложных случаях, когда речь идет о социальной ответственности) можно отделаться с помощью своего рода «когнитивного алиби»: я, мол, не знал этого; я искренне верил в то, что внушали; я считал достоверным то, что все считали достоверным, и т. д. Представление о личности, из которого исходил Маркс, исключает подобные оправдания.»[41]
С точки зрения теоретического базиса своего мировоззрения Жорж был марксистом, «по условиям своей жизни имел возможность для интеллектуального развития»,[42] даже не будучи знакомым с рассуждениями Эриха Соловьёва (очень маловероятно, что он читал журнал «Вопросы философии»). Как разведчик-аналитик с богатым личным опытом партийной работы в ситуации 1990 года он самостоятельно пришёл к выводу о моральной ответственности за свои убеждения, приведшие его в КПСС, которая стала слепым поводырём слепых на пути общественного развития. И он эту партию покинул…
Этот поступок Жоржа я сопроводил картиной Юрия Васильева не случайно. Дело в том, что
«Картина написана в 1955 году. Понятливые критики опознали в Дон Кихоте тогдашнего главу партии и оценили замысел автора. С тех пор картины Юрия Васильева могли видеть лишь в домашней обстановке его друзья».[43]
Вряд ли Жорж видел эту картину. И вряд ли читал написанное в декабре 1969 года стихотворение И. Бродского «Конец прекрасной эпохи»: