– Рост? – нахмурился Корвин.
Ему уже доводилось слышать разговоры о том, что недуг короля якобы разъедает и его земли, но драконы – это что-то новенькое.
– Да. Вам известно, что Гильдия ведет их подсчет? – Магик перетасовал карты в своей руке, и Корвин почувствовал в воздухе запах дождя – похоже, у противника собралось изрядно кубков. – Магистр Сторр, насколько я помню, регулярно докладывает о количестве драконов совету.
Корвин откинулся на спинку стула, распознав упрек в словах мейстера. Принц догадывался о собственном небрежении государственными делами, однако обычно ему удавалось избегать обстоятельств, при которых его могли ткнуть им в нос.
– Очень любопытно, – сухо произнес он. – Но каким же образом вы их различаете? Кто может поручиться, что вы не пересчитываете одну и ту же стаю несколько раз?
– У нас имеются свои методы. – Рейф поднял руку ладонью вверх и сложил магический знак.
Корвин усмехнулся. У этих на все один ответ: магия.
– Не беспокойтесь, мейстер. Уверен, мой брат найдет способ решить все эти проблемы.
– Ага, значит, слухи не врут, – пробормотал магик себе под нос.
– Какие еще слухи? – прищурился принц.
– О том, что вы решили не соперничать с Эдвином за трон.
Корвину будто пощечину отвесили. Его покоробил наглый и высокомерный тон мейстера.
– Урор еще не объявлен, – ответил он, понимая, что кому, как не магику, об этом знать.
Не проходило и недели, чтобы какой-нибудь новостной листок не задавал вопрос о том, куда же делся принц Корвин. В Норгарде власть переходила от отца не к старшему, а к наиболее достойному сыну. Достойнейшего же определяли во время обряда урора. Начинать обряд можно было лишь после того, как будет явлен знак. Его ждали еще четыре года назад, когда Корвину исполнилось шестнадцать, но так и не дождались. Боги обделяли принца своей благодатью.
– В таком случае примите мои извинения. – Рейф прижал ладонь к сердцу. – Я не норгардец по рождению и не разбираюсь в обряде урора.
«А никакого урора и не будет, если обоих наследников не признают равными», – подумал Корвин. Заметив, что до боли стиснул зубы, он попытался расслабиться.
– Я не удивлен. Мало кто из посторонних действительно понимает, в чем суть.
Урор был верованием его народа, хотя некоторые молодые норгардцы высказывали сомнения по отношению к этому обычаю предков: они были слишком юны, чтобы помнить последний урор, в котором Орвин одержал победу над своим братом-близнецом Оуином и получил право взойти на Зеркальный трон. Слово «урор» означало одновременно и судьбу, и волеизъявление – две силы, кажущиеся полной противоположностью друг другу.