Один из лучников, что окружили толпу пленников, натянул тетиву, готовясь выстрелить. Но Мазсе взмахнул рукой, и лучник снял стрелу.
– А жену мне вернешь? Может быть, детей моих из мертвых поднимешь? Думаешь, вышел, сказал пару слов, и тебя сразу королем провозгласили? Как мне твоя свобода поможет вернуть их? Ты всего лишь грабитель и насильник. Скоро сюда придут тысячи рыцарей, и от королевства твоего ничего не останется. – Пленник сплюнул в сторону.
– Что он сказал? – Обратился к Эдвину Мазсе.
– Сетует на жестокость братии твоей, о тяжелой судьбе жены своей и детей жалуется. Ещё гневен на то, что прошлый король не защитил их, и боится, что тебя постигнет его же учесть.
– Скажи, что прошлых бед я изменить не смогу, но от будущих уберегу. – Произнес Мазсе.
– Милорд, позвольте мне самому, объясниться с людьми, ведь об этом Вы меня просили.
Мазсе молча кивнул, предоставив монаху свободу действий.
– Биф. – Обратился к истерзанному плетьми широкоплечему пленнику Эдвин.
– Скорблю я о твоей утрате. Паства моя, скорблю вместе с вами. Кара постигла землю нашу. Смерть и ужас охватили дома наши. За грехи господ своих пострадали вы, дети мои.
– Но вас благословил Всевышний. Вам шанс предоставил грехи искупить как свои, так и близких ваших, которых участь ужасная постигла. И обретут они в жизни загробной блаженство вечное. Вас избрал он, как свидетелей могущества своего, как орудие для воли своей. А воля его есть этот воин великий. – Закончил речь монах, указав на Мазсе.
– Как же это, отче? – Упав на колени, произнес Биф.
– Каждому из вас грехи я отпускал, у каждого из вас исповедь я принимал. Жизнь я свою в жертву служению Богу нашему принес. И волю видеть его научился. В то мгновение, как поругание было совершено над храмом нашим, над обителью Бога нашего, упал на колени и взмолился я.
– Неужели, Отче, ты не окажешь защиты детям твоим, неужели ты покинул нас в столь страшный час? Как допустил ты богохульства в храме твоем? – Неустанно и гневно спрашивал я у отца нашего.
– И знаете, что он мне ответил? – Обратился монах к толпе, внимающей каждое его слово.
– Что же отче? – Раздались возгласы из толпы.
– Ничего! Он молчал. – Гневно закричал монах, размахивая руками
– Ах, как же это, отче? – Раздались более громкие крики в толпе, какая-то женщина даже потеряла сознание, но её вовремя подхватили рядом стоящие мужчины.