– В частной школе.
– Ну да. Причем не в первой попавшейся. А чтобы там были маленькие классы, больше семей…
– Маленькие классы, больше семей? Вот это да.
– Нет-нет, больше семей, относящихся…
У Люси было множество знакомых, которые, устраивая своих детей в частные школы, всегда путано объясняли, чем вызвано такое решение. Основные причины, как правило, сводились к сложным, трудно постижимым особенностям развития, не позволяющим ребенку бегать в простую районную школу, а потому даже те родители, которые и рады были бы отдать свое чадо в ту школу, что ближе к дому, ссылались на застенчивость, невыявленную дислексию или редкостный талант, нуждающийся в поддержке и поощрении, каких не может обеспечить государственное учебное заведение. Люси вознамерилась отдаться первому же папаше, который скажет попросту: вы что, обалдели? В районной школе одни психопаты, хулиганье, дети, не владеющие языком, учителя, не владеющие языком, двенадцатилетние оболтусы, от которых разит травкой, – они же уроют мою дочь за одно то, что на перемене она читает Платона.
– Больше семей, которые…
– Похожи на них самих?
Тед взглянул на нее с благодарностью.
– Думаю, да. На самом деле в школе «Блубелл» учится много девочек из Азии. Из Китая, из Индии. Значит, решающую роль играет не…
– Я понимаю. Все нормально.
– А ваши мальчики в какой школе учатся?
– Имени Фрэнсиса Бекона.
– Наслышан – о ней прекрасные отзывы.
Похоже, он испытал облегчение, как будто учеба ее сыновей в полупрестижной школе служила доказательством политической вменяемости их матери.
– А почему… Ну… почему вы?..
– Почему я осталась одна? Разве Наташа вас не просветила?
– Очень поверхностно.
– Ну, заголовки раскрывают всю историю.
– Как он теперь живет?
– Нормально. Завязал. Прошел реабилитацию, курс психотерапии… Сделал все, что должен был сделать много лет назад.
– И возвращаться не хочет?
– Еще как хочет. И не видит препятствий.
– А что мешает?
– Я его ненавижу.
– Быть может, со временем это пройдет.
– Вряд ли.
По ее мнению, окружающие считали, что прощение где-то рядом, вот тут, на соседнем столике, а ей достаточно только встать и открутить краник, да вот упрямство и обидчивость не дают. Она злилась, да, но никакого краника не существовало. Пол растранжирил все их деньги. Пол испоганил слишком много дней рождения. Пол не раз обзывал ее мразью и сучкой. Пол избивал водителей службы доставки и приводил наркодилеров с товаром в дом, где росли его сыновья. Она больше знать его не хотела и могла надеяться лишь на то, что по прошествии длительного времени ярость утихнет. Но утихающая ярость – это совсем не то же самое, что любовь. Возможно, личность Теда могла бы привлечь тех женщин, которые прошли через аналогичные испытания, но ей не требовался добряк. Ей требовались интеллектуальные стимулы и сексуальное воодушевление, а без этого ей не требовался никто.