Скулачевский молчал. В некогда абсолтно пустых глазах появились слёзы. Причём слёзы эти были, пожалуй, самым искренним, что когда-либо делал Александр. Спустя минут 10 истерического всхлипывания, мотания головой из белых, мёртвых уст его сорвалось единственное слово:
– Блять…
Было это слово настолько многогранным и отражающим всю боль Александра, что и я, дорогой читатель, пустил скупую мужскую слезу. Да что греха таить, даже сам костюм, повидавший многое, просто смялся от дискомфорта и нанёс дополнительную порцию лосьона на свои рукава и карманы.
– Клава проведёт вас в комнату отдыха. Завтра выходите на смену. Выходных нет.
Александра вышвырнули из кабинета, надели смирительную рубашку (На всякий случай) и поволокли в комнату отдыха. Саня не сопротивлялся…
Комната, в которой находился Александр, чем-то напоминала комфортную и серую тюрьму. Если включить воображение, то эти голые серые стены могли бы хорошо вписаться в интерьер какого-нибудь уютного барбершопа или иного лофтового говна. К тому же небольшой советский шкафчик с книгами спасал положение: гораздо проще находиться в филиале Ада, когда на твоих полках лежат Достоевский, Маяковский, Кант, ну, и Драйзер… Интересно, чем был обусловлен этот выбор?
Скулачевский осмотрел свою комнату довольно небрежно и, не снимая ботинок, лёг на койку. Спал Александр крепко, но серо. Почему-то, когда душа покинула его тело, с ней вместе ушли и цветные сны. Если что и снилось ему, то только узкий коридор, в конце которого на маленьком старом телевизоре показывали фильм «Иваново детство». И так раз 50 за один час.
«Отдых» закончился, и начались «Трудовые будни». Каждый день в 6 утра ленивый кусок хлопчатобумажной материи вместе с Аллой Ебановной облетал все личные комнаты и будил сотрудников диким воплем, чем-то напоминающим голос неполовзрелого мальчика, чьё мочеиспускание вкупе с эрекцией и возбуханием уретры произошло на глазах у любимой девочки. Рабочие, как типичные клерки, шли по узким коридорам и лестницам, не отбрасывая ни взглядов, ни теней – ничего. Где-то в 7 все благополучно добирались до «столовой», в которую ходили не для того, чтобы утолить голод, а по привычке. Есть, конечно, в загробном мире можно, но этой привилегии достойны только жители Рая и Ада. Однако, несмотря на то, что это привилегия, пища их не сильно разнится: в одном случае это Адское Дерьмо, в другом – Райское Говно. Пить сотрудникам разрешается, поэтому ничего, кроме крепкого алкоголя, там нет. Эффект опьянения, кстати говоря, присутствует, но только лишь 11 секунд. Выпив пару Ершей, рабочие направлялись в распределительную зону, где им выдавали направление, в котором был расписан «трудовой план» с точным кол-вом клиентов, которых нужно повесить.