– Прости, – пожала плечами я. – Можешь считать, что я думала о том, как вырву глотку Горбовому.
Сарра долгое время изучала меня взглядом – не насмотрелась в камере за полторы декады? – затем едва заметно усмехнулась:
– Извинения не приняты.
Я опустила ногу на палку, рассчитывая, если что, поддеть ее вверх, опасливо поинтересовалась:
– Почему?
– Потому. Когда ты сражаешься за свою жизнь, то сражаешься хорошо. А на тренировке ведешь себя, как едва оперившийся птенец.
– Гнездо невысоко, – криво усмехнулась я. – И падать недалеко.
– В кауссе не так. Если упадешь – можешь укутываться в погребальный саван.
– Учту, – кивнула я.
– Не знаю, кто ты на самом деле, дорогая. Но большая часть синяков уже почти сошла… теперь ты в красивых желтых пятнах, под цвет глаз, – прокомментировал Алеман Штольц, перекладывая на полке бутылочки со снадобьями, снабженные точеными каллиграфическими подписями. – Более того, я склонен утверждать, что и внутренние травмы поджили. Рука как?
– Не беспокоит. Хотя, если по ней достанется еще раз, точно будет перелом, – усмехнулась я.
Единовластным хозяином в небольшой знахарской был он, сухощавый пожилой мужчина из Грайрува. Не удосужилась расспросить его, как он вообще попал сюда… хотя догадываюсь, конечно. Манеры обнищавшего аристократа, который все еще помнит о собственном происхождении. Руки с длинными пальцами, похожими на лапы паука, серебристые волосы, аккуратно зачесанные набок, темные птичьи глаза за круглыми стеклами маленьких очков, непослушная щетка также седых усов.
Безукоризненно белая рубашка с подкатанными рукавами, кожаный жилет с кучей мелких карманов. Некий врожденный или тщательно усвоенный с младенчества стиль в одежде, мягкая речь и неуловимая манерность в поведении.
Правда, губы все время поджимает – то ли из жалости, то ли из презрения.
– Зубы, к сожалению, не вылечу… я же не цирюльник какой.
Я провела языком по обломкам зубов и с досадой покачала головой. Кое-как питаться все еще могу, но о том, чтобы что-то перегрызть, как раньше, не может быть и речи. Клыков жалко. Парадокс – они мне изрядно мешали, и разговаривать, и есть. Как только лишилась их, сразу чувствую себя неуютно. Один только торчит, словно флаг на мачте.
– Вообще никогда не понимала, зачем зубы дают лечить брадобреям.