О том, что отец как раз из иного мира, а мать йрвай, я обычно предпочитаю умалчивать. Родство сомнительное, да и пока объяснишь, кто есть кто…
– Все равно не верю, – упрямо сказала рыжая. Я пожала плечами – ее проблемы.
– Так кем ты была?
– Говорю же… пиратом. Капитаном пиратской команды.
– Одна?
Я хмыкнула:
– Нет, со вторым капитаном. Чака, не глупи. Капитан на судне, он же, иногда, шкипер – только один, второго не нужно. У него есть старший помощник, сокращенно старпом. На крупных судах матросы разделяются на две команды, одна парусная, а вторая палубная, каждой руководит боцман. Боцман палубной команды зачастую еще управляет стрелками, если на судне установлено вооружение. Или же, как у военных, над ними ставят мастер-стрелка.
– Но капитаном… женщина? – выразила удивление она. Я ухмыльнулась:
– А чего так? Или ты подхватила эту милую манеру от стражников? Женщина – не человек, и все такое… знай же, глупая: всего с полвека назад море Зиммергауз сотрясала гремящая слава пиратского экипажа Эйни. И уж если ее не назвать женщиной, то я уж и не знаю, кого именно.
– Эйни?
– Гром-баба. Большая, сильная, увесистая. Самое любимое развлечение – врезать кому-то из подчиненных кулаком, после чего тот летел дальше, чем видел. Говорят, могла поднять быка на плечах, – с усмешкой проговорила я. – Обо всем том подробно записано в грайрувской летописи. Ее, правда, в итоге поймали и решили казнить. Знаешь, что она натворила во время казни?
– Ну?
– Сломала палачу обе ноги. Наступила на сапоги и толкнула от себя.
– Ай, – поморщилась Чака. – Больно даже представлять.
– Не больнее, чем отгрызенная рука, думаю.
Она ухмыльнулась:
– Ха! Так я ее убила, ту тварь. Правда, Штольц потом долго ругал…
– Да, Алеман пострашнее любого зверя будет, – иронично покачала головой я. – Особенно, когда ругается.
Его гневные пассажи-то и на ругань не слишком похожи. Так, интеллигентные упреки. И толку от них меньше, чем от змеиной упряжи. Если вы хотите послушать настоящую ругань, такую, чтоб проняло и пробрало до дрожи, чтоб душа ушла в пятки – загляните в портовую таверну «Жижи», что в славном городе Теккеле. Не пожалеете. Там и хозяин, и жена его, и гости – просто мастера словесного извращения.
Кроме того, там наливают превосходные брагосодержащие жижи.
– А как ты попала в пираты? – не унималась Чака, грызя пальцы. Есть у нее такая привычка, обкусывать кожу на костяшках пальцев оставшейся руки, из-за чего те вечно в кровавых подживающих лохмотьях.