– Где я?
– На званом обеде у виконта Стоунширского! – хохотнуло другое пятно, затем в бок больно врезался какой-то твердый предмет. – Жри, существо… а то совсем копыта отбросишь.
Я нашарила под рукой какой-то плод и с силой вгрызлась в склизкую, безвкусную мякоть. Как будто вареную репу сварили еще раза три. Безвкусно. Больно. Двигать челюстью больно, жевать обломками зубов – целая агония. Демоны их раздери, солдаты оставили мне один-единственный клык – левый нижний, остальные раскрошены жестокими ударами в лицо. Цирюльники, мать их.
Хоть бы пару целых костей нашлось… а дальше разберемся.
– Спа… – выдохнула я, даже не успев проговорить короткое слово благодарности, и снова потеряла сознание.
Тьма подавленной воли уступила место ледяному озеру, в которое я нырнула с головой. Придя в себя, я поняла, что меня просто окатили из ведра, хотя звук журчащей воды продолжал тревожить слух. Торопливо слизывая оставшиеся капли, собрала ладонями все, что могла и несколькими жадными глотками выпила. Одноглазый страж, стоящий рядом, с осуждением покачал головой:
– Там еще на дне осталось, – и с глухим стуком опустил ведро.
Увы, я не смогла даже поднять чертово ведро. Пришлось опрокинуть его и залезть головой туда, больно прижав ухо ради получения пары глотков живительной влаги. Откинувшись на спину, я измученно посмотрела на сарруса.
Он не слишком высок только для представителя своей расы – ниже меня на вершок-два, с туловищем, похожим на бочку и сильными руками. Тоже одет в плащевидную броню, с подбоем малинового цвета, высокие сапоги с металлическими накладками, на голове шлем с защитной дугой сверху и пластинами на скулах.
Зрение немного прояснилось, возле себя я обнаружила миску с едой. Вернее, с остатками еды – кто-то из сокамерников не погнушался погрызть зеленые стебли какого-то неизвестного мне растения и даже зачерпнуть пальцами кусок вязкой субстанции. Вероятно, она претендовала на звание каши. А след пальцев до сих пор заметен.
– Штольц сказал, что, если не придешь в себя до завтра, тебя вывесят над городскими воротами. За шею, – уточнил саррус.
– Как мило с их стороны, – прошептала я, затем закашлялась и начала жадно есть. Спустя секунд десять с набитым ртом добавила:
– Хорошо хоть не за ногу.
– Это еще почему? – нахмурил толстую бровь он.