Когда моя мама была беременной, она запоем читала Конан Дойля. Видимо, поэтому в детстве я не только сама его всего перечитала, но и мечтала стать сыщиком или следователем по особо важным делам. Я думала: ну что может быть интереснее, чем раскрывать тайны, связанные с преступлениями?
А когда мне исполнилось двенадцать, к нам, юным пионерам, в класс пришли представители внутренних органов с лекцией о своей профессии. В конце увлекательной беседы лектор заявил, что в нашей советской стране мы лет этак через двадцать искореним всю преступность.
Это известие ошарашило неокрепший детский мозг. Меня пронзила мысль, что, раскрыв все тайны и преступления, я стану ненужной, а жизнь – скучной. Представьте себе это глубокое детское разочарование от мысли об исчерпаемости мира, в котором все давно открыто и распутано! И лишь в девятом классе я вдруг осознала, что самым интересным объектом мироздания является человек, его душа. Именно она, как ничто другое, наполнена бесконечными тайнами и открытиями.
Так я не стала следователем по особо важным делам, и для меня открылся путь исследователя особо интересных загадок психики. Я начала его проходить сначала студенткой психфака МГУ, а затем и психологом, психотерапевтом, телесным психотерапевтом и экспертом в области эмоциональных расстройств.
Меня всегда привлекало исследование крайностей, а потому самой интересной виделась задача добраться до критических точек, чтобы разобраться в том, что способствует созиданию и что ему мешает. Где скрывается исток, помогающий человеку развиваться и творить? Что заставляет нас разрушаться, будь то болезнь или суицид?
Мне всегда казалось, что если посмотреть на проблему именно с этих крайних точек, то мир на дистанции будет видеться объемнее, а сами кризисные состояния могут дать ключ, чтобы проникнуть в неизведанные доселе механизмы психики.
Поэтому еще студенткой я сосредоточилась на изучении эмоциональных стрессов и психологических кризисов – тех, что приводят к состоянию отчаяния, когда восприятие мира сужается до точки, а в результате эмоциональной блокады интеллекта повышается риск суицида.
Я с головой окунулась в практику работы с кризисами в Кризисном стационаре на базе московской городской больницы №20, чтобы затем успешно защитить диплом на тему «Психодиагностика суицидального риска». Благодаря моему замечательному научному руководителю А. Г. Шмелеву эта методика стала широко известной