Тут к Шамашу подбежал самый младший его сын- пятилетний Урмииш. Он схватил за руку отца и заливисто засмеялся:
– Папа, папа! А я сегодня впервые катался на пони!
Шамаш подхватил Урмииша на руки и прижал его к своей груди:
– Ну и как, сынок, тебе понравилось?
– Здорово! Я ещё хочу!
Шамаш поцеловал сынишку и опустил его на пол, а Эушмиш строго ему выговорила:
– Не мешай нам разговаривать! Иди, играй с братьями, Урмииш!
Урмииш по-детски надул губки и побежал к своим братьям.
Посмотрев ему вслед, Эушмиш уже тихо произнесла:
– За себя я не боюсь… Я боюсь за наших детей. Их ведь может ожидать трагическая участь. Я же знаю, что твой брат их не пощадит. Он изгнал из своего сердца жалость ко всем нам.
Шамаш взял руку Эушмиш в свою и тоже тихо произнёс:
– Будем молиться. Боги должны нам помочь, дорогая…
***
В первую группу, которая направилась по подземному ходу Менгараби, вошло семь человек. И возглавить её насмелился не кто иной, как тесть Шамаш-шум-укина.
Набу-ката-цабат решил лично всё выяснить и окончательно убедиться в том, что этот подземный ход их приведёт к спасению.
Несколько часов визирь и его приближённые пробирались по этому тайному лазу, и вот наконец-то они глубокой ночью вышли на поверхность и оказались на достаточном удалении от города.
Вокруг не было никого, а вдали виднелся Вавилон, Евфрат и огни ассирийского лагеря.
Менгараби обратился к визирю:
– Ну что, господин, куда теперь?
– Мы сейчас направимся на восток. Подальше от ассирийцев. И если поможет нам Мардук, то к утру мы доберёмся до его священной рощи, и там затаимся, – ответил визирь. – Мы будем ждать остальных три дня. А ты, Менгараби, возвращайся в город и поведёшь уже моего зятя, мою дочь и их детей, а также мою супругу и ещё кое-кого. Ступай, и не теряй времени! Да помогут нам великие боги! Я надеюсь, что мы все сможем спастись…
– Повинуюсь, господин! – откликнулся Менгараби и тут же он скрылся в чёрной пасте подземного хода.
К утру визирь и пять человек, его сопровождавших, благополучно добрались до рощи Мардука и там затаились.
***
Время шло.
Шло оно очень томительно и даже нудно.
Рискуя быть раскрытыми не три дня, а почти неделю Набу-ката-цабат ждал своих. Уже всякие мысли полезли в его голову. И, наконец, у Набу-ката-цабата лопнуло терпение, и он отправил на разведку одного из своих людей.