– Стой, где сказала, – говорит она.
Приближаясь к тебе, женщина развязывает тесемки хлопчатобумажного фартука и тут же завязывает их потуже. Терьер косится одним глазом на нее, другим на тебя и утихомиривается, теперь издавая лишь горловой рык.
– Что надо? – спрашивает женщина, глядя на тебя через забор. – Спроси у местных садовников, – продолжает она, не дав тебе ответить. – А как спросишь, так узнаешь, что я с тобой еще довольно ласкова. Предупреждаю тебя для твоего же блага. Вот порасспросишь садовников, узнаешь, скольких из них потрепало – и все это мелкое животное.
Она продолжает изучать тебя. Ты на нее не смотришь. У женщины такой внушительный вид, что ты опять превращаешься в деревенскую девочку перед мамбо[3] или старейшиной в деревне.
Твое молчание умягчает служанку.
– Даже меня и то цапала, нга[4], как будто сожрать хотела. – Она становится любезнее. – Так чего тебе? Мадам Мбуйя[5] Райли сказала, что кто-то пришел. Тебя прислала дочь бабушки Райли?
Ты киваешь, настроение у тебя поднимается.
– Вдова не очень-то со своей дочерью, – говорит служанка. – Мадам дочь Эди все время врет. У нас все хорошо, у мадам Мбуйи Райли и у меня. Я здесь работаю, и нам никого больше не надо.
Ты достаешь из сумочки маленькую рекламу, которую дала тебе миссис Мей.
– Я пришла на собеседование, – объясняешь ты. – У меня есть рекомендации.
– Это тут не работает. – В глазах у служанки вспыхивает искра подозрительности. – И собеседований тут никаких нет. Попробуй дальше по улице. Там нужны работники в огороде. Картошка, может, батат. А на той стороне разводят цыплят.
Теперь твоя очередь прийти в бешенство.
– Я здесь не для того, чтобы искать подобную работу. У меня назначена встреча, – медленно выговариваешь ты.
– А зачем нужно собеседование? – ухмыляется женщина. – Ведь для работы, правда? Ты со своим враньем сюда не пройдешь.
Пес рычит.
– Только попробуй войти, – продолжает служанка. – Потому что этот пес полоумный. Все собаки мадам Мбуйи были такие, с самой войны. А сама Мбуйя Райли такая же, как собака, если не еще хуже. Так что иди-ка себе!
Змеи, те самые, о которых тебе часто рассказывала бабушка, когда ты была маленькая и спрашивала ее о том, о чем не могла спросить мать, змеи, которые обвивают матку внутри, при упоминании о войне распяливают челюсти. Содержимое брюха сползает вниз, как будто змеи, открыв рты, его отпустили. Матка превращается в жижу. Ты стоишь, совсем обессилев.