Владимир Бондаренко против этой версии, резко критикует Андронникова, и далее придерживается одной версии – отец Михаила Лермонтова только Юрий Петрович Лермонтов. Основание – необыкновенный, мистический талант Михаила Лермонтова, который так просто зародиться не мог. Далее он очень подробно рассказывает о корнях рода лермонтовых и переносит нас в Шотландию. В ХIII веке там проживал поэт и прорицатель Томас Лермонт.
Юрий Петрович был уверен в своем отцовстве и рассказывал маленькому Мишелю о своих шотландских корнях, иначе зачем бы Михаил Лермонтов написал в 1831 году:
На запад, на запад помчался бы я,
Где цветут моих предков поля,
Где в замке пустом, на туманных горах,
Их забвенный покоится прах.
Вл. Бондаренко не пишет прямо таких слов, как переселение душ. Если бы он писал книгу двадцать лет назад, то это было бы оправданно, но сейчас, когда интернет забит фильмами на эту тему, а на телевидении на каналах REN TB и ТВ3 об этом говорят прямо, я думаю никто бы его не осудил.
Я считаю, что обе версии имеют право на жизнь. Это возможно, если почитать книги Елены Петровны Блавацкой, и не сомневаясь, просто поверить ее знаниям и словам. Е.П. Блавацкая представляла человека, как триаду, состоящую из тела, души и духа. Сначала зарождается тело, потом в утробу матери в момент, когда формируется мозг у младенца, в возрасте от 4 до 5 месяцев проникает душа. А когда человек достигает 16 лет, в него вселяется дух. Почему бы не допустить, что тело создал Ансельм Леви, а душа вселилась Томаса Лермонта.
В результате поисков Бондаренко в Шотландии, выяснилось, что Томас Лермонт писал свои пророчества в виде стихов. Не удивительно, что самое первое стихотворение Лермонтов написал в 16 лет и оно оказалось настолько пророческим, что было запрещено коммунистами в первое время прихода их к власти:
Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен,
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных, мертвых тел,
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин вызывать,
И станет глад сей бедный край терзать,
И зарево окрасит волны рек;
В тот день явится мощный человек,
И ты его узнаешь – и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож;