Моя зона – Тупиковый переулок и Якорная улица, а Питер развозит заказы по Каштановому холму и другим улочкам, прилегающим к Рыночной Площади. Моя зона куда интересней: на Якорной улице много магазинов с яркими витринами, а Тупиковый переулок выходит к заливу – на обратном пути можно постоять на мосту и полюбоваться яхтами. Когда-нибудь у меня тоже будет яхта…
Мадам Дюваль придумала еще одну хитрость: кроме заказанных булочек и кексов, мы упаковываем в корзинку еще и всякие пироги, печенье и бриоши. Когда я достаю заказ, то покупатель их видит и почти всегда спрашивает, нет ли лишних бриошей.
***
Когда я подъехала к мосту, небо резко потемнело и посыпалась ледяная крупа. Улицы опустели мгновенно. Я слезла с велосипеда, надвинула на лоб капюшон и застегнула пальто. Лебеди подплыли к мосту и стали смотреть на меня выжидающе: привыкли, что прогуливающиеся люди их подкармливают, вот и ждут. Я пожалела, что не взяла для них хлеба – у нас в пекарне наверняка нашелся бы вчерашний батон.
С недавнего времени я коллекционирую моменты: стараюсь запомнить то, что выпадает из обычного течения событий, а зачем – не знаю. Такого момента в моей коллекции еще не было: улицы пустынные, небо тяжелое и низкое, крупа ледяная бьет прямо по щекам, и лебеди смотрят на меня, выгибая шеи…
Момент неожиданно дополнился сиплым простуженным голосом за спиной:
– Хотите птиц покормить?
Обернулась. Позади стоял краснолицый усатый мужичок в шапке-ушанке и тулупчике, а в руках держал целый лоток бубликов, накрытых тонкой прозрачной пленкой.
– Берите, это черствые.
Я удивилась, но поблагодарила, взяла несколько бубликов и принялась крошить их в воду; мужичок пошел себе дальше, и я проводила его взглядом.
***
Звонок над табличкой с полустертыми буквами «Мр. Круковер М.» не работал. Я тихонько постучала.
– Входите, не заперто, – раздался хриплый голос из глубины квартиры.
Я толкнула дверь и оказалась в темной тесной прихожей. Вытерла ноги о старенький коврик и вошла в комнату. Мать честная – книг-то сколько! И почти все на непонятных языках. Книгами забито все: стеллажи от пола до потолка, да еще и полки грубо сколоченные, видать, самодельные. Книги были даже на стульях и подоконниках. У окна, между двумя стопками книг, восседал крупный черный кот с белой грудкой – будто во фраке.