Но сейчас, в эти дни (Эти дни? Ха! Бывают ли другие?), мне тяжело смотреть внутрь себя. Где бы я ни находился, я смотрю из себя: часто – на стены, которые пытаются меня сдавить. Возможно, у меня разовьется клаустрофобия. Может быть, я уже ею страдаю – если меня посещают подобные мысли. Впрочем, я не боюсь. Все происходит закономерно. Ничего необычного.
Мне стоит признаться, что только благодаря Эльзе дни продолжают чередоваться. Солнце встает и заходит. Время течет. Медленно, вязко, но все-таки оно течет.
Семь вечера. Сегодня я целый день заполнял налоговые документы. Бегал по городу в попытках отыскать сорок седьмую форму, хотя на самом деле мне нужна была сорок вторая. В итоге ни сорок седьмой, ни сорок второй я не нашел и решил, что подойдет и тридцать третья. Одна из причин, почему в Америке заполняют налоговые формы подчиненные, вместо того чтобы их оформляли работодатели, как в России, в том, что так гражданин (по задумке) чувствует себя больше гражданином. Это должно объединять страну. Но у всех моих знакомых налоги вызывают лишь приступ тошноты. Когда форм стало так много, что я чуть не поперхнулся одной из них, я понял, что не могу заплатить: я просто не знаю, как правильно заполнить все налоговые декларации. Все же я честно, для себя самого, выполнил гражданский долг – попытался разобраться со всей бюрократией. По правде говоря, государство мало чем отличается от языческого бога. Мы совершаем жертвоприношения (платим налоги) куда-то туда, вверх, и понятия не имеем, что происходит на том конце. Жертвуем, жертвуем и никакого ответа. А узнаем о нем, государстве/боге, только когда провинимся.
Сейчас я нахожусь в Нью-Джерси, где-то в центре сетки из улиц между одинаковыми таунхаусами. У моего американского родственника, дяди, сегодня день рождения, и поэтому я медленно, оттягивая момент встречи, продвигаюсь в сторону его дома на праздник. Он родился русским, но еще дошкольником эмигрировал в Америку. Поэтому для меня он американец. Мой дядя имеет (именно что имеет, а не «у него есть») дом, мужа (дядя – гей), работу, двоих детей, собаку, машину и автомат Калашникова. У него оформлена подписка на «Нетфликс», «Нью-Йорк таймс», «Блю Эпрон» и «Эпл Мьюзик». Он член «Амазон Прайм», «Американ Экспресс», «Американ Эйрлайнс», «Барнс & Нобл», «Бэз & Бьенд». Конечно, этот список не ограничивается вышеперечисленным – дядя постоянно ищет «выгодные предложения» и подписывается на разные информационные ресурсы, и чем больше у него клубных карточек, тем более значительным он себя ощущает. Периодически я удивляюсь, что у него хватает времени сходить в туалет. Как-то раз я задал ему вопрос из вежливости: стоит ли мне оформить кредитную карточку, чтобы увеличить количество бонусных миль авиалинии. После часа лекции я, обезумев, убежал в бар, чтобы никогда больше не вспоминать этот разговор и никогда больше не видеть дядю.